Можно, конечно, впасть в детство, описывая этот фильм, – ощутить, так сказать, себя ребенком и прийти в восторг от всяких волшебных миров, от доброты, душевности и прочих положительных качеств создателей. Но пусть уж лучше сия привилегия останется за детьми. Хотя фильм, по правде говоря, получился не совсем детским – анализ проблем, возникающих на стыке детства с половым созреванием, больше идет специалистам в соответствующей области и внимающей им родительской аудитории.

На территории нашей страны фильм затрагивает проблему иного рода, о которой его авторы наверняка и не догадывались, – проблему интеграции наших сограждан в жизненное пространство развитой цивилизации. Не так давно в одной телепередаче, у участников которой сходит за доблесть словесно опустить оппонента, обменивались уколами два потешных политикана. Один с видом столетнего старца увещевал: мы не должны противиться передовой западной мысли, мы должны расслабиться и получить удовольствие – иначе на нас совершенно резонно обидятся, и мы, оставшись без помощи верного друга, совершенно заслуженно загнемся. Другой по-площадному горлопанил: давить эту басурманскую сволочь любыми методами, мы – пуп Земли, всем бояться.

Что приметилось: первый, судя по всему, говорил искренне, как искренне говорят увлеченные отроки. Второй же безнадежно и безуспешно косил под своего партийного лидера со всеми его интонациями и направленностью выкриков (высказываниями это назвать довольно трудно). Причем пытался косить, видимо, только внешне, поскольку лидер этот на протяжении десятка с лишним лет является исправно действующим агрегатом по переработке протестных, имперских и откровенно люмпенских настроений в официальную линию государства. И реплики-ругательства в его работе – расходный материал.

Сдается все же, поиск компромисса – вопрос не дружелюбия или враждебности по отношению к Западу. Чтобы не было культурного отторжения, надо вырасти в одном культурном пространстве – базовые идеалы ведь в детстве закладываются. Мы росли на сказках Николая Носова, Алексея Толстого, Эдуарда Успенского. Западные сказочники к нам тоже попадали, но весьма избирательно. Что характерно, мировыми феноменами не стали и они – видели ли вы хоть одну с размахом поставленную там сказку Астрид Линдгрен, Джанни Родари или даже Ганса-Христиана Андерсена? До поры до времени были и у нас любимые мульгерои. А потом выяснилось, что и «Ну, погоди!», и «Кот Леопольд», на которых мы (что греха таить?) были воспитаны, – наш мужественный ответ «Тому и Джерри».

Нынешних дитяток на мякине не проведешь. Буратино для них – левая копия Пиноккио, Чебурашка с крокодилом в подметки не годятся Шреку, а ищущий маму мамонтенок – рыбке по имени Немо. Американизация юной российской поросли – результат экспансии американской массовой культуры в целом и киноиндустрии в частности. Вырастут детки на «Питере Пэне», начнут влиять на общественные процессы – тогда и споры, враждовать ли нам с Западом или прогибаться под него, сами собой поутихнут.

Поэтому ничего, кроме улыбки, не вызывают неуклюжие попытки отечественных прокатчиков замаскировать английские имена собственные. Never Land (Небывалия, в лучшем варианте) в их трактовке побывала сначала Нетландией, сейчас стала Небыляндией. Tinker Bell в два этапа китаизировалась – Динь-Дилинь и Дзынь-Дон соответственно. Сказочка эта, между прочим, дает жизненную установку юным строителям капитализма: вера, надежда и волшебная пыльца – вот что нужно для счастья. Две духовные субстанции, одна материальная.

Сам же фильм в прокате логично провалился. Экранизаций сказки Джеймса Бэрри и так в свое время наснимали достаточно. Чем руководствовались мэйджоры, выделяя 100 миллионов долларов на переплевывание Стивена Спилберга, также на этой теме, как ни удивительно, проколовшегося? Смотрится новая картина – спору нет – дорого, но довольно-таки неряшливо. Единственный более-менее удачный ход – то, что и папашу Дарлинга, и капитана Крюка играет британский профессиональный злодей Джейсон Айзекс. Мол, когда daddy не cool, он превращается в злобного мужлана.

Наверное, создатели хотели втиснуть старых персонажей в новую моду. Следуя ей, они усилили акцент в сторону насилия, секса, карьеризма и прочих не совсем детских прибамбасов. А необходимая для детских фильмов доброта выразилась в наставительности: детство – хорошо, но взрослеть надо. Тем, кто постарше, не составит труда назвать по-настоящему добрую сказку на эту тему – сказку про Пеппи Длинныйчулок. Та была, пожалуй, менее прелестным ребенком: колотить своих недругов она колотила, но рук не отрубала и крокодилам не скармливала. Трупы штабелями не укладывались. Для таких фокусов есть Гарри Поттер.