Золотой эрой фильмов ужасов считаются 20 - 30-е годы. В ту эпоху творили великие режиссеры - Фриц Ланг, Ф.В. Мурнау, Тод Браунинг, Джеймс Уэйл... Но к послевоенным годам от великой когорты остался только Хичкок, а к 60-м жанр окончательно выдохся и влачил жалкое существование. Ужастики считались дешевым второсортным кино для подростков, приходящих в кинотеатр, чтобы целоваться, сидя в последних рядах. Конечно, были отдельные попытки всколыхнуть болото. Джон Карпентер в «Хэллоуине» впервые показал подростков как основных жертв насилия. Для 1978 года это было свежо и ново, но затем идея растаяла в куче продолжений и подражаний. В 1984 году Уэс Крэйвен снял другой фильм, где звездой была сама концепция: в ленте «Кошмар на улице Вязов» маньяк был порожден подсознанием героев. Но и после этого жанр в течение нескольких лет катился по инерции, пока не зашел в полный, казалось бы, тупик.

Работавший до прихода в режиссуру преподавателем в колледже Крэйвен изливает свои фрустрации на учащихся и вообще на молодых людей, которые в его фильмах оказываются либо невольными проводниками зла («Кошмар на улице Вязов»), либо настоящими маньяками («Крик»). Сценарист Кен Селден, который ранее написал сценарий фильма «Ложь во спасение» (White Lies), достаточно молод, чтобы убедительно разыграть противоположную карту. В его сценарии все взрослые - почтенные и уважаемые на первый взгляд люди - оказываются подонками. Молодые герои являются заложниками и жертвами грехов своих родителей. А на десерт Селден преподносит нам в качестве маньяка школьного учителя. И еще один элемент фильма, который невольно противопоставляет его «Крику»: если раньше маньяки щадили девственниц, то в «Черри-Фоллс» именно девственницы и девственники становятся главной мишенью преступника.

Разумеется, такой сюжетный ход таил в себе много соблазнительных перспектив - особенно для сценариста, стремившегося пощекотать самолюбие пуританской Америки. Селден выжал из этой ситуации все, что только было возможно, впечатляюще изобразив дилемму, вставшую перед школьниками провинциального городка - лишиться девственности или лишиться жизни. Выбор ребят в пользу первого варианта сопровождается скандалами, конфузами, страхами и в конце концов выливается в «праздник секса», на который съезжаются парни из всего штата. Как говорит один из персонажей фильма: «У нас здесь будет настоящий Вудсток - только без музыки».

Появившийся в 1998 году сценарий Селдена произвел в Голливуде небольшой фурор пополам со скандалом. Но все быстро успокоилось: Голливуд и не такие хулиганские сценарии пережевывает и выплевывает в виде безобидной молодежной жвачки. Настоящим громом среди ясного неба стало известие, что режиссером-постановщиком «Черри-Фоллс» приглашен австралиец Джеффри Райт.

За 10 лет работы в кино Райт успел обрести скандальную репутацию и в Голливуде, и в Австралии. Он прославился в 1992 году невероятно жестоким и умным фильмом «Скины», завоевавшим в Австралии множество призов, и нажил множество врагов. Некоторые австралийские общественные организации требовали вообще уничтожить все копии фильма, включая негатив - чтобы другим было неповадно. Следующий фильм Райта - «Металлическая кожа» (Metal Skin) - вызвал не менее озлобленную реакцию. В середине 90-х Райт, устав от претензий соотечественников, перебрался в Голливуд, где несколько лет писал сценарии и безуспешно пытался раскрутить авторские кинопроекты. В конце 1997 года ему предложили лакомый кусочек - постановку 50-миллионного фантастического триллера «Сверхновая звезда». Райт с энтузиазмом взялся за дело, принимал активное участие в подготовительном периоде, а за несколько дней до начала съемок студия уволила его «из-за творческих разногласий». Судя по всему, студийные чиновники рассчитывали, что Райт пойдет на компромисс, а он отказался. Говорили, что студия хотела попсовое кино, а Райт нацелился на предельный реализм. Поговаривали, будто он отказывался снимать фильм без Патриции Аркетт в главной роли.

Так или иначе, в марте 1998 года Райт остался не у дел. Когда ему предложили ставить «Черри-Фоллс», он с радостью согласился. На вопрос журналистов, чем его привлек этот сценарий, он радостно сообщил: «Тем, что он всех оскорбляет!» Запахло жареным - тем более что сценарий Селдена к тому времени появился в Интернете, и любой желающий мог ознакомиться с детально описанными сценами убийств и «праздника по лишению девственности». Продюсеры объявили, что дают Райту 11 миллионов долларов - и полную творческую свободу. Режиссер сумел подобрать хороших и недорогих актеров на роли взрослых - Майкла Бина, Кэнди Кларк, Джея Мора - и юных и недорогих актеров на роли детишек. К началу 1999 года стало ясно, что проект действительно состоится. В голливудской прессе появились статейки под красноречивыми названиями: «Перекричать и перетрахать «Крик», «Черри-бренди в презервативе» и т.д. Назревал скандал.

В марте 1999 года начались съемки. Райт охотно подливал масла в огонь, то и дело сообщая журналистам, что «в нашем фильме есть секс, насилие и черный юмор - значит, мы сможем поиздеваться надо всеми»; что «в Голливуде все думают только о деньгах - пусть они увидят, во что превратился их кинематограф». Когда съемочная группа выехала на натурные съемки в Ричмонд, штат Виргиния, на киношников обрушился шквал протестов со стороны церковных и общественных организаций. Райт присмотрел две школы и подал прошения с просьбой разрешить проведение съемок. Составляя прошение, продюсеры, говоря о сути сюжета, постарались найти для этого как можно более обтекаемые формулировки: «фильм рассказывает о школьнице, которая ищет себя в сложной школьной обстановке», «наш фильм - сказка-предупреждение, в которой гиперболически исследуются фрустрации юношества» и т.д. Но, разумеется, весь город был в курсе, что за фильм собираются у них снимать. Родители писали ноты протеста, а дети с восторгом и любопытством ждали начала съемок и брали автографы у актеров. К чести директоров школ, нужно отметить, что они не поддались нажиму и разрешили Райту снимать необходимые сцены при условии, что в них не будет ни эротики, ни крови. Никаких эксцессов на съемках не произошло, Райт успел снять фильм в срок, и «Черри-Фоллс» появился в списке осенних премьер 1999 года.

Затем грянул, наконец, долгожданный скандал. В конце лета 1999 года Совет по рейтингам посмотрел готовое кино и сообщил, что не может присвоить ему иной категории, кроме как NC-17 (дети до 17 лет не допускаются). Для фильма, изначально рассчитанного на молодежную аудиторию, такой рейтинг означал катастрофу. Несколько недель шло перетягивание каната: продюсеры предлагали небольшие уступки и сокращения, Совет по-прежнему отказывался присудить фильму рейтинг R, а пресса с удовольствием комментировала содержание каждой спорной сцены. Продюсеры обвиняли Совет в нечестной игре - они, мол, зажимают независимую малобюджетную ($14 млн) постановку, хотя крупнобюджетным проектам такие вещи сходят с рук.

«Все, что вы слышали о Голливуде, неправда, потому что правда еще хуже» - так откомментировал Райт сложившуюся ситуацию. В конце концов победу одержал Совет: премьеру «Черри-Фоллс» перенесли на лето 2000 года, и Райт начал перекраивать и переделывать свое детище, подгоняя его под категорию R. В мае 2000 года на кинорынке Каннского фестиваля была показана новая версия. Всех ждал большой сюрприз: в Интернете появилась куча любительских рецензий, авторы которых возмущались и сокрушались из-за переделок, вызванных цензурными требованиями (ведь народ читал сценарий и знал, что должно быть в вырезанных эпизодах). «Трудно сказать, кто поработал более жестоко - маньяк или ржавые садовые ножницы цензора, - сообщалось в одной анонимной рецензии. - Они резали не только вдоль, но и поперек. Во время одного убийства в момент выстрела пленка становится более зернистой - они явно вырезали кадр в кадре, чтобы сделать сцену бескровной, убрав из нее жертву».

Продюсеры и Совет оказались в дурацком положении. Никто не думал, что киноманы будут так пристально следить за проектом «Черри-Фоллс». Вскоре стало известно, что фильм снят из графика летнего проката и переставлен на сентябрь, чтобы страсти немного улеглись. Или чтобы подготовить новую версию. Сейчас трудно сказать, что же мы увидим в конечном итоге. Так же трудно понять и логику цензоров. Больше крови, меньше крови, обнаженная грудь, отстреленная рука... Неужели за этими деталями им не видно целого - убийственной сатиры, издевающейся над «средней Америкой» так, как над ней не издевались с хичкоковских времен?

...Старшеклассница из городка Черри-Фоллс Джоди Маркен (Бриттани Мерфи) - дочка строгого шерифа Брента (Майкл Бин). Папа запрещает ей приходить домой позже 10 часов вечера, не одобряет дружбы с мальчиками и требует, чтобы она во всем была образцом и примером для подражания. Однажды в Черри-Фоллс происходит страшное двойное убийство: девушка и парень из школы, где учится Джоди, погибают от рук неизвестного преступника, который вырезает на их телах слова «девственница» и «девственник». На следующий день погибает еще одна жертва. Пока школьный учитель Марлистон (Джей Мор) рассуждает о тлеющем в обществе насилии, школьники быстро «вычисляют» почерк убийцы и приходят к выводу, что нужно срочно лишаться девственности. Шериф Брент вынужден собрать граждан города в церкви и сообщить им о случившемся. «Так что же я должен делать с моей несовершеннолетней дочерью?» - вопрошает один папаша. «Не волнуйся, если убийца специализируется на девственницах, ей ничего не грозит!» - отвечает сосед.

А тем временем Джоди, оставшаяся дома одна, подвергается нападению маньяка (или маньячки) - преступника в женском обличье. Приход родителей спасает ее, и Джоди оказывается первым человеком, способным составить фоторобот убийцы. Как только ее отец видит лицо фоторобота, он немедленно звонит директору школы, в которой учится Джоди. Она успевает услышать, как он упоминает в разговоре одно имя - Лиза Шерман. Попытки Джоди выяснить, кто это такая, наводят ужас на ее мать (Кэнди Кларк). Спрашивать отца она не решается. Джоди идет в библиотеку, где старушка-библиотекарша игриво осведомляется у нее, идет ли она на «праздник секса». У воспитанной в строгости Джоди эта идея вызывает только отвращение, но у старушки - божьего одуванчика другое мнение на этот счет. «Я бы пошла, если бы меня кто-нибудь пригласил, - мечтательно говорит она. - По статусу я вполне подхожу. Если бы в наше время проводились такие вечеринки, моя жизнь, возможно, сложилась бы иначе». Это последняя смешная интерлюдия в фильме. Полистав старые подшивки, Джоди узнает, что Лиза Шерман - девушка, которую 28 лет назад изнасиловали четверо пьяных парней. Сегодня они считаются уважаемыми гражданами города. Один из них - директор школы. Другой - отец Джоди. Никто из парней не был привлечен к ответственности - вину свалили на Лизу, которая вскоре исчезла из городка.

Джоди в шоке. Она встречается с учителем Марлистоном, который утешает ее и приводит к себе домой. Здесь Джоди узнает страшную правду: Марлистон - сын Лизы Шерман и, возможно, брат Джоди. Это он убивает детей, чтобы отомстить их отцам. Его следующая жертва - Джоди и ее отец. В последние 15 минут фильма Джоди лихорадочно ищет спасения от убийцы. Естественно, в конце концов оба попадают на тот самый «праздник секса», которого Джоди хотела избежать любым способом... Неизвестно, что осталось от этой сцены в окончательном монтажном варианте. Но в любом случае любопытно будет посмотреть. Будем надеяться, что Райту удалось обойти цензурные рогатки и воплотить в жизнь свою концепцию, которую он хлестко сформулировал по завершении съемок: «Мейнстримный голливудский фильм, заканчивающийся оргией - такое кино стоило сделать в любом случае!» .