Место действия – Царскосельский лицей. Время действия обозначено в названии. Действующие лица – прежде всего, шестерка бесшабашных лицеистов: Горчаков, Пушкин, Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг, Данзас. Это замечательная компания, в которой – два будущих гения. Практически все пишут стихи, причем поэзия юного Пушкина ничего, кроме смеха, у товарищей не вызывает. Где-то далеко идет война, российские орлы добивают супостата под Парижем, а юная элита государства (для взращивания которой и придумал Государь этот самый Лицей) живет своей жизнью – молодых образованных вольнодумцев, интеллектуальных и реальных шалунов, с которыми ничего не может поделать преподавательский состав, потому что директор Лицея, господин Малиновский, любит прохвостов, как родных детей. Их существование омрачается лишь низким уровнем содержания портера в некоторых блюдах. Но вдруг в их жизнь вторгается настоящий ужас: на лицейской территории обнаруживают тело девушки с горлом, разрезанным от уха до уха. И кто обнаруживает – Ванечка Пущин, спешивший к ней на свидание!

Впрочем, по правде сказать, лицейский modus vivendi этот ужас не очень-то и нарушил. Другое дело – попытки отдельных кретинов из администрации прижать к ногтю шестерку бузотеров. Это волнует их куда больше, чем труп в парке (к тому же, по чести, убиенная была крепостной, хотя и симпатичненькой). Потому что главное для лицеистов – это внутренняя свобода, то есть – возможность болтать языком то, что в голову взбредет (правда, будучи людьми талантливыми, они облекают свою болтовню в высокохудожественную форму). Их борьба за право нести свою прекрасную чушь и пить ром в служебных помещениях лицея занимает режиссера гораздо больше, чем расследование дела о «Царскосельском душегубце». И это прекрасно! Потому что компания молодых гениев совершенно неотразима. Молодые львы, из которых только один знаком по эпизодической роли в фильме «Бой с тенью-2», показывают, как недостаток класса и школы можно сполна возместить искренностью и задором.

Детективная канва (и это справедливо отмечают все рецензенты) отступает на второй план. В принципе, жаль. Придумана она хорошо, да и развязка нетривиальна, а уж исполнитель роли душегубца плохо никогда не играет (кто он, разумеется, не скажу). Но совладать с двумя такими сюжетными линиями смог бы разве что старина Хичкок – ему удавалось держать напряжение, рассказывая совсем не о том, что держит напряжение. Андрес Пуустумаа, понятно, не Хичкок. Но и не такой дремучий двоечник, чтобы испортить все.

«1814» получается милым фильмом, в котором российская история не опошлена (хотя и не больно-то возвеличена). С хорошей, а в случае со Ступкой, Гармашем и Гуськовым – так и вовсе великолепной игрой. С юмором, не вызывающим отвращения (что встречается все реже и реже). Красочная фантазия на околопушкинскую тему сделана с душой, и это искупает многие «дерибасы», недопустимые для профессионалов. Таким его и выносишь из зала: непрофессиональный хороший фильм. Казус, который всегда получается при большом желании и малом умении.