… Почтовый курьер – молодой парень пробуждается на койке в неком лечебном заведении. Не помня, как он тут оказался, он, полуголый и обессиленный, блуждает по коридорам госпиталя, надеясь получить ответы у медперсонала. Но чем больше он старается найти хоть кого-нибудь, тем громче становятся слышны его торопливые шаги в пустом здании. Никого!

Выйдя на улицы Лондона, Джим продолжает видеть одну и ту же жуткую картину: пустота и заброшенность. Не слышны голоса многолюдной толпы, не гудят попавшие в пробки авто! Город словно поразила смертельная болезнь, пожравшая всех его обитателей и забравшая их с собой. Почему же этот невидимый убийца оставил в живых Джима и есть ли еще кто-нибудь, кто также как и он мучается догадками?

Вы знаете, есть – ожившие мертвецы! Зомби-людоеды стали новыми лондонцами, населяющими его заброшенные кварталы и испытывающими постоянные приступы ярости и ненависти ко всему, их окружающему. Когда упыри, скалящие окровавленные пасти, уже будут предвкушать десерт по имени Джим, нашего ошалевшего от всего, что с ним произошло за неполный час, героя спасут такие же, как он, ИЗБРАННЫЕ. Те, кого мор оставил в живых.

Собравшись в подвале, недоступном для ночных вурдалаков, эти немногие выжившие постараются разобраться в том, что произошло, и можно ли весь этот ужас исправить…

Наверное, я поступаю подло, но я раскрою главную интригу сюжета, сообщив, что причиной всему – вирус-убийца, случайно выпущенный на свободу из секретной лаборатории группой террористов-протестантов, которым не понравилось, что инфекцию испытывали на подопытных животных. Эх, «Гринпис», «Гринпис»! Сусликов пожалели, а многомиллионный город уничтожили. Да, и, похоже, всю планету тоже! По крайней мере, на это намекают некоторые высказывания оставшихся в живых.

Если честно, то я не могу считать этот фильм «ужастиком», хоть ты тресни. Несмотря на пару очень страшных сцен, не увидел я здесь хрестоматийных кровавых рек, стекающих по подвальным лесенкам, кишок, намотанных на телеграфные столбы, и Майклов Майерсов в хоккейных масках. «28 дней спустя» - это, скорее, art house триллер, в котором главный упор делается на психологию спасшихся и демонстрацию их поистине животного инстинкта выживать и дальше. Тревожные диалоги, психогрезы, резкие звуки и жуткое молчание, - вот лишь малая толика того, что будет изрядно щекотать нервы зрителям. Поневоле вспомнилось, что самым большим мастером жанра horror был Альфред Хитчкок - тоже англичанин!

Режиссер Дэнни Бойл остался верен себе: «28 дней спустя», как и его первая громкая работа “Trainspotting”, является психоделическим путешествием в сознание человека, пораженного недугом. В данном случае – паническим страхом. Если смотреть на вещи под несколько другим углом, то можно также утверждать, что нам предлагают даже не фильм, а один большой авангардный музыкальный видео ролик, куда нужно только добавить титры – названия рок групп и звучащих песен!

На такие мысли наводит специфическая операторская работа: словно бы кадры сначала проецировали через проектор на обшарпанную стену в грязном подвале, а затем то, что демонстрируется на стенку, повторно снимали уже на обычную кинопленку. Получилось как-то неопрятно, грязно. Необычно.

Бойл после своего предыдущего фильма-манифеста «Пляж» вновь отважился на экранизацию неоднозначного писателя-соотечественника Алекса Гарланда – роман “28 Days Later” в свое время был воспринят как протест литератора-богемщика против обезличивания человека массовой культурой, превращением того в «живой труп», зомби-потребителя. Удалось ли режиссеру перенести социо-идеи писателя на большой экран – судить вам, зрителям…

Журнал “Empire” назвал «28 дней спустя» «лучшим британским ужастиком за последние 30 лет». Вынужден согласиться с таким определением лишь частично – по моему разумению, ЛУЧШИЙ фильм не должен скатываться на косвенный плагиат или непредумышленное цитирование из других, но очень похожих лент. Ну, во-первых, вспоминается сразу же культовая итальянская лента-утопия “Last Man on Earth” 1964 года с Винсентом Прайсом в роли спасшегося от смертельной чумы. Во-вторых, голливудский блокбастер 1971 года “Omega Man” с Чарльтоном Хестоном со все той же экранизацией романа Ричарда Мэтсона «Я – Легенда». Ну, и, наконец, совсем недавний шедевр другого британца Тэрри Гильяма «12 обезьян». Конечно, любой критик при желании тут же найдет и отличия, но я говорю о ПРИНЦИПАХ.

Тем не менее, у сюжета «28 дней спустя» есть и неожиданная жуткая поддержка со стороны нашей действительности. В самый канун премьеры стало известно о смертельно опасной вирусной инфекции, обнаруженной в Юго-Восточной Азии и названной «гонконгской пневмонией». Заболевание тяжелым острым респираторным синдромом вызывают сразу два мощных вируса, похожие на грипп, а затем переходящие в воспаление легких. Человек, не получивший своевременной медицинской помощи, обречен. Жертвами «атипичной пневмонии» стало уже свыше 60 человек, и список продолжает пополняться – в больницах госпитализированы свыше 1500 человек! Скончался и врач Карло Урбани, первым квалифицировавший эту болезнь! Несмотря на все усилия эпидемиологов и санитарных служб, вирус, мутируя и приспосабливаясь под меняющиеся обстоятельства, перескочил из Азии в Северную Америку и Европу, вплотную подобравшись к нам. А вы говорите: кино, кино…

Нас достаточно пугали в кино всякими монстрами и природными катаклизмами. Нехорошие жизненные формы блистали во всем своем разнообразии: маньяк-убийца в шляпе и полосатом свитере, с обожженным лицом и стальным маникюром, являющийся к своим жертвам во снах, разумное космическое существо с кислотой вместо крови, которое вылупляется из человеческого тела, которое «оплодотворяет» некая промежуточная форма, которая вылупляется из яйца, которое откладывает гигантская матка, и т.д., и т.п. – дурное дело (особенно если это фантазия работяги-сценариста) нехитрое.

Сейчас для человечества актуальны страхи несколько иного порядка: мировой терроризм, миграция магнитных полюсов, вероятность победы искусственного разума над человеческим… Свою нишу занимает и ежегодно обновляющаяся «мода» на новые болезни, которой, к слову, раньше почему-то не было. Было бы даже странно, если бы киношникам в эту пору не пришла в голову блестящая мысль сделать монстром болезнь: нагнать паранойи и обусловить неким налетом научной мысли. Зверствующую в отчетном фильме болезнь, должно быть, создал ученый – большой любитель дешевых ужастиков: уж больно «пациенты» симптомами напоминают живых мертвецов Джорджа Ромеро.

«Интересен» механизм, позволяющий человеческому телу при очевидном недостатке поступающих извне белков и калорий «сохранять физическую форму»: моторика, пластика зомби явно противоречат тезисам о строении мышц. Неизвестно, чем живые мертвецы питаются – ведь они теряют интерес, когда жертва становится им подобной, да и выглядят они не сказать чтоб обглоданными. Еще хотелось бы узнать, почему лондонские зомби орудуют исключительно ночью, а манчестерские не прочь и при дневном свете.

Примесь социальности, похоже, становится неотъемлемым компонентом ужастика. В данном образчике виновниками катастрофы становятся чумные зеленые радикалы. Оно, конечно, понятно – достали всякие экстремисты, но от карикатурного их изображения (глупое умиление в глазах – «вы свободны!») попахивает откровенной спекуляцией. Далее, в одном кадре мимо героев проносится табун белых и вороных лошадей – почему, дескать, и люди не могут жить одной семьей? Пиком, так сказать, размышлений о судьбах человечества становится описание закрытого общества озабоченных вояк.

Как во второй «Планете обезьян», врагами прогрессивного человечества становятся разумные деграданты. Темой морального разложения, должно быть, Дэнни Бойл хотел обозначить свою принадлежность к британским интеллектуалам. Это у него могло получиться. Взрослая Селена убила бы несовершеннолетнюю Ханну, чтобы та не досталась насильникам – это вполне соответствовало бы духу интеллектуального ужастика. Но Бойл вместе со своим давнишним напарником Алексом Гарлендом пошел по пути угождения широким массам – в результате человек, четыре недели пролежавший в отключке, превратился в супермена и всех спас. На общем уровне произведения это отразилось так: она оказалась еще одной психической историей с поверхностным морализаторством, достойным тех самых шизанутых гринписовцев, внеочередным сиквелом «Обители зла», модернизированной «Лихорадкой». Если «28 дней спустя» – серьезный довод, то и «Годзилла» с его «затрагиванием» экологических проблем – тоже.

Общая идея этих психических историй не так уж и замысловата: «Мы сами во всем виноваты – одумайся, человек!» Актуальности она, конечно же, не утратила, но пора бы, все-таки, кому-нибудь потрудиться над свежими формами изложения. Ясно, что человеческая природа несовершенна, но зачем так, обращая несовершенство в монструозность, утрировать? И потом, так ли уж были отрицательны «деграданты»? Ведь в условиях тотального вымирания подобное поведение не утративших интереса к жизни мужчин читаемо и даже естественно – как говорится, дружба дружбой, но куда девать либидо? Для них попросту было нормально отречься от прежней, отмершей (по крайней мере, они так думали) морали.

Тут еще подоспели слухи о различных версиях финала. Дескать, на DVD обещают более мрачный. Ерунда получается. В кино должно быть, как в шахматах: тронул – ходи, отыгрывать назад не положено. Так ведь можно чему угодно придумать альтернативную концовку. И для чего, спрашивается? Да для того, чтобы публике было комфортнее. Трудно сказать даже, был ли существенный выигрыш от оптимистичного финала. Ведь философствование давно превратилось в попсовую наживку, в нем испытывает потребность достаточно широкая аудитория. Такой «серьезный» фильм, как «28 дней спустя», разумеется, для нее «престижнее» стопроцентной развлекаловки, но все равно – попса, при любом исходе. От Бойла, по большому счету, остались только его музыкальные пристрастия.