Когда признанный специалист по "другому кино" берется за хрестоматийный театральный материал, волей-неволей ожидаешь подвоха. К произведениям мастера нарочно придумывать Робера Тома кинематографисты обращались нередко - есть в перечне экранизаций и два советских фильма: "Ищите женщину" Аллы Суриковой и "Ловушка для одинокого мужчины" Алексея Коренева. Не был равнодушен к кино и сам Тома: снимался, снимал.

Пьеса "Восемь любящих женщин", тем не менее, доселе экранизации вроде бы не подвергалась, зато ставилась едва ли не в каждом уездном театре. Франсуа Озон, собирая восьмерку буржуазок в замкнутом, таком удобном для театральной драматургии, пространстве, первым делом обязан был побороть камерность, что он и сделал с помощью крупных планов, вариаций с ракурсами, со светом, и, конечно же, узнаваемых персон. Короче, киноспектаклем то, что у него получилось, не назовешь. Заодно Озон отмежевался и от сходства с голливудскими блокбастерами: действующие лица на свежий воздух выползают изредка и ни к какой эпичности не стремятся.

И куда же ведет зрителя якобы детективная подоплека? На его несчастную голову обрушивается целая лавина сюжетных хитросплетений: где-то ближе к середине фильма перестаешь гнаться за ней, как за смыслом женского телефонного монолога. Остается только улавливать интонации и отдельные фразы, потому что сюжетная канва хаотична, как образ мыслей секретарши Алисы из "Ищите женщину". Есть в высшей математике такой термин - "сложноориентированный граф", вот им-то и можно постичь в полной мере полную модель взаимоотношений персонажей, пожертвовав, однако, при этом вдохновением. Так что тот, кто в течение всего сеанса скрупулезно восстанавливал истинную картину происшедшего, скорее всего, потратил время впустую.

С тем же успехом можно разбивать на составляющие благородный аромат. Дорогие духи зачастую делаются из тех же компонентов, что и дешевые - все решает изысканность композиции. С этой позиции Озон показал себя искусным парфюмером. Все актрисы присутствуют в фильме гармонично: от 22-летней Людивин Санье в роли семейной младшенькой в переходном возрасте до 84-летней Даниэль Дарье в роли божьего одуванчика с полным шкафом привидений. Что еще характерно, среди них нет ровесниц.

И каждой из них Озон дал по-особому выразиться - каждая солирует в своем оригинальном вокально-танцевальном номере. И, поскольку все они - истинные француженки, номер этот непременно относится к lа chanson, будь то музыка "новой волны" (кинематографической) или французская ветвь евродиско 80-х. Это своего рода гимн французской актрисе, которая и играет славно, и поет душевно.

Да, все это замечательно, но почему Озон?! От многих вещей он дистанцировался: от уездных постановок, от мыльных опер, от шоу Спрингера-Нагиева - но почему он оказался так близко к чисто французскому кино? Почему вдруг он взялся проводить черту между полами, тогда как в прежних своих работах он старательно окучивал тему влечения человека к человеку, влечения-юнисекс?

В концовке, памятуя о том, что снял все это не Коренев и не Сурикова, ждешь чего-нибудь необычного, нестандартно брутального, а получаешь "всего лишь" суицид. Ай-яй-яй, конечно, но ничего из ряда вон выходящего: в любой французской смешилке обязательно должен присутствовать труп. Зато морали из случившегося лезет немерено. Женщина, мол, должна присутствовать в жизни мужчины лишь как кратковременное явление. Каждая женщина - одна восьмая повода мужику вышибить себе мозги. Если она сама его до того не укокошит: был бы мужчина, а уж мотив для убийства подберется. Бедняге оставалось в лучшем случае пребывать в неведении, не погружаться в мир женщины (это слово по стилю следовало написать с большой буквы, но сюжет не позволяет). Он отвергает спасительное заблуждение - разоблачение оказывается удачным и роковым одновременно. Осознание того, что в ЭТОМ доме он, живой, - инородное тело, вкупе с безволием решает его судьбу.

Однако все это заложил в сюжет еще Тома. В последние десять минут фильма воображение начинает рисовать самые нелепые варианты финала - и все от желания раскусить провокацию, без которой Озон невозможен. Наверное, сказалось то, что он впервые работал со столь звездным актерским составом. Конечный продукт оказался выдержанным в духе авантюрных комедий середины прошлого века, и мэйнстрима в нем явно больше, чем прежнего Озона. Вот вам констатация факта: и этот подался в универсалы.

Полтора намека на провокацию в фильме все же имеется. Однако после того, как тихие омуты на предмет наличия чертей исследовал еще Бунюэль в "Дневной красавице", на какую-то особенную дерзость эти полтора намека не тянут. В общем, каждый остался при своем: Тома - при фабуле, Озон, поскольку сработал профессионально, - при репутации. В этом, видимо, подвох и заключался.

И была бы тишь да гладь, если бы не одно совпадение. На момент выхода фильма на экраны во французском правительстве заседало восемь женщин-министров, и все они присутствовали на торжественной премьере, обставив это событие как высокохудожественный акт. Что насмешило самого Озона, точнее, выражение их лиц после просмотра. Ну разве что по этой причине... К слову, жоспеновский кабинет министров вскоре провалился.

Что неудивительно, картину ждал шумный коммерческий успех. Очевидно, всем французам хотелось посмотреть, как их национальная Катрин, лежа на полу, целуется с их национальной Фанни. Может, благодаря этому эпизоду эта картина и стала самой кассовой из более чем двух сотен с участием Денев. Вот что значит быть модным режиссером.

Фильм Франсуа Озона «8 женщин» начинается отнюдь не с женщин. Он начинается с цветов. 8 цветков, показанных по очереди крупным планом, задают масштаб и логику повествования. Речь пойдет не о несчастной женской доле, не о женской ревности или преданности. Фильм вообще мало пересекается с реальным жизненным опытом, среда фильма – пространство оранжереи, благоухающей и притягивающей взгляд, но, тем не менее, декоративной и искусственной. 8 цветков, рассмотренных под увеличительным стеклом, превращаются в 8 диковинных, почти не земных существ с фиолетовыми прожилками, красными ворсинками, леопардовой сердцевиной, розовым окаймлением и тому подобными интимными деталями. Конечно, оранжерея – это всего лишь метафора, ведь место действия – обычный двухэтажный дом за высоким забором. Но метафора неслучайная, ведь время действия – зима, географическое местоположение трудноопределимо, а дом на краю земли в центре снежной зимы с восемью непохожими друг на друга обитательницами – это уже оранжерея, заботливо собранная и спрятанная коллекция.

Действующие лица фильма «8 женщин» опять же не женщины, действующие лица – цвета, типажи, разноцветные химические концентраты, равно опасные и для прямого контакта и для непродуманного смешивания и взаимодействия. Действующие лица – это чистые глубокие цвета: от робкого бледно-салатового цвета юности до сочного прожженно-красного цвета женской зрелости.

8 цветков постепенно раскрываются. 8 цветов постепенно, впитываясь в бумагу, проявляются во всей насыщенности. 8 характеров постепенно обретают определенность и очерченность. 8 судеб постепенно получают свои персональные тон и высоту: каждая героиня в какой-то момент фильма поет о себе песню, мелодичную и печальную, как тиканье каминных часов.

Все 8 женщин давно знают друг друга, и на первый взгляд кажется, что им известно друг о друге все. Но также как микроскоп способен открыть в знакомом предмете целую галактику, так и неожиданное необъяснимое событие, требующее незамедлительной реакции, открывает в каждой из героинь невидимые ранее изгибы и преломления. Старая мать-калека оказывается притворщицей, только вернувшаяся в дом жизнерадостная дочь – беременной от собственного отца, проверенная служанка – картежницей и лесбиянкой. «Так не бывает», - скажут одни. «Это уже даже не смешно», - воскликнут другие. «Что за сценарий фантастической мелодрамы», - закричат третьи. Все это действительно так – не бывает, не смешно и фантастично, но мы же помним, что среда фильма – это цветочная оранжерея, созданная искусственно для любования и исследования. Правила сформулированы заранее, их игнорирование (например, ожидание от фильма экшна, спецэффектов, следования правилам догмы) ведут к раздражению и зрительскому недовольству. Но стоит их принять, и вы неминуемо получите наслаждение. Любуйтесь и исследуйте глубину чистых цветов и узор брызг красок.

Кажется, я забыла сказать про сюжет. Но, поверьте мне, этот банальный детективный набор (что-то там про убийство и про поиск убийцы) не имеет ровно никакого значения, также как знание возраста и рода занятий гогеновских таитянок ну никак не влияет на восприятие соответствующих картин. Сила «8 женщин» не в сюжетной линии и не в самих женщинах-героинях. Его сила – в крупных мазках и мелких деталях, начерченных твердой рукой режиссера и выписанных нежными руками актрис.