В словосочетании «исторический блокбастер» первое слово находится в перманентном конфликте со вторым. Поэтому каждый исторический блокбастер – результат компромисса между зрелищностью и достоверностью, между посылами создателей и готовностью аудитории их воспринять. Герои, не отклоняясь от логики своих широко известных деяний и будучи лишенными права на примитивность, на незатейливость, должны быть понятными современному зрителю. Не просто так пришел Ахилл в Трою – его туда привели амбиции поп-звезды всех времен и народов.

Среди второстепенных персонажей оказывается немало тезок известных персонажей греческой мифологии: так, Александр, объезжая войско перед битвой, обращается к одному из воинов по имени – Неоптолем. Такое же имя было у сына Ахилла, убийцы Приама. Раненого солдата, которому Александр собственноручно произвел эвтаназию, звали Главком – так же, как божество рыбаков и мореходов, так же, как сына Сизифа. Писец Кадм – тезка основателя Фив. Впрочем, и Александр – имя «раскрученное», оно было у Париса в пастушеский период его жизни. Так что в увлечении сценаристов «звездными» именами криминала, пожалуй, нет.

Менее простительны другие ляпы: так, вторую жену Филиппа зовут здесь Эвридикой, хотя была она на самом деле Клеопатрой. А Эвридиками были: мать Филиппа II, бабушка Александра; жена Филиппа III Арридея, сына Клеопатры, сводного брата Александра; жена Птолемея I (в фильме ее зовут Таис); и, собственно, жена Орфея, за которой он спускался в царство Аида. Аристотель, рассказывая детям об Ахилле, говорит, что он бросил сражаться после смерти Патрокла. Филипп, рассказывая сыну о греческих героях, говорит, что Геракл убил своих детей после 12 подвигов, а не до них. Аполлона, так же, как и в «Трое», почитают за бога солнца. Все это было бы не столь существенным, если бы авторы фильма не ставили целью изменить прежние представления о герое и об эпохе – лучше уж врать откровенно и красиво, чем пытаться донести правду и напутать.

Можно подвергать сомнению наличие у блондина Александра фаррелловской небритости и бровей домиком, приглашение на роль бактрийской царевны актрисы латино- и афроамериканского происхождения – это все вопросы кинематографической условности. Но вот то, что у Гефестиона все время подведены глаза (должно быть, подобным образом авторы подчеркивают его роль в жизни Александра), и то, что ближе к финалу накрашенным предстает и сам Александр – это уже из области адаптации нравов того времени к современным представлениям. Мол, знайте, дети: Александр Македонский был «голубым». Это «откровение» уже подтолкнуло неких греческих юристов к активным действиям: они требуют от Оливера Стоуна и студии Warner Bros присовокупить к началу фильма идиотскую приписку об отсутствии связи событий картины с действительностью. Что ж, пусть заодно подают в суд и на Плутарха. С другой стороны, активисты сексменьшинств, закрывая глаза на единственную эротическую сцену фильма (с участием силикона), уже находят в Александре своего сторонника и даже делают из него гей-идола. «Любовь бывает такой разной, Роксана», – оправдывается с экрана великий полководец. Меж тем, он не был в современном понимании ни геем, ни натуралом, ни би-. Вряд ли его сексуальная ориентация являлась для него гражданской позицией. Он просто соответствовал нравам своего времени.

И везде-то надо Оливеру Стоуну становиться опровергателем традиционных представлений! Взявшись за ревизию жанра исторического блокбастера, он не пожалел 170 мэйджорских миллионов на игнорирование неписаных его правил. История возвышения Александра мало напоминает голливудские истории успеха. В фильме нет грандиозных пожаров, разрушений, нет красавиц в рубищах. Незавершенность и недостаточность батальных сцен (их всего две на три часа экранного времени) говорят о том, что Стоуну, скорее всего, было неинтересно перекраивать и без того устраивающие публику экшн-стандарты. Боевой хореографии, которой были славны «Троя» и «Гладиатор», как таковой нет: движения сражающихся рациональны, лишены смачности. Дергание камеры и вовсе создает впечатление военного хаоса вместо военного блеска – эдакой «Тонкой красной линией» на античной основе Стоун словно бы подчеркивает: его фильм – не какое-нибудь шоу для поколения Half-Life II.

Весь этот пеплумный антураж – лишь обрамление драмы об одиночестве мечтателя. Александр в фильме – не совсем Македонский, не совсем Завоеватель и не совсем Великий. Македонский он только по происхождению, завоевания творит не столько для славы и обогащения, сколько для того, чтобы объединить покоренные цивилизации в единый мегахолдинг, и главную свою битву – с умами современников – он проигрывает. И Стоун не был бы Стоуном, если бы в его взгляде на космополита древности не угадывался критический взгляд на современную Америку. Параллели между походами Александра и американской экспансией вроде очевидны: он искренне убежден, что несет покоренным народам лучшее – греческий образ жизни с вкраплениями местного колорита. Включая, видимо, и нежные отношения с «названными братьями», «лучшими друзьями», «любимцами» – спорные с точки зрения покоряемых моменты.

Сцена со вздыбленными конем и слоном броска и символична: в пребывающем на экране справа слоне угадывается непокоренный непознанный Восток. Конь, как известно – фигура равноценная слону, то есть, не имеющая перед ним решающего превосходства. Неудачная попытка стать мудрым и справедливым правителем на всех изведанных землях надломила Александра. Он понял, что дальнейшее осуществление мечты делает его тираном, врагом своих же подданных, которым не дано оценить размах его намерений. Он обнаружил себя в одном ряду с Ахиллом, Гераклом, Эдипом и Медеей – теми великими героями, страшными участями которых пугал его в детстве отец. Осознав тщетность дальнейших усилий, белые сдались.

В середине третьего века до нашей эры в Вавилоне умер Александр Македонский, царь, завоеватель, великий полководец. Тридцать три ярких года жизни, семь лет в походах и завоеванные полмира – его деяния превратились в миф, в величайшую легенду о дерзновенном человеке, бросившему вызов всему миру и мечтавшему построить великую и единую Империю. Или Александр был тираном, в угоду неуемной жажде власти и непомерной гордыне уничтоживший всех, кто стоял на его пути? Мечтатель, тиран, воин, любовник – это были дела давно минувших дней…

Античные времена вновь популярны у продюсеров и зрителей. Новая эра началась с блистательного «Гладиатора» Ридли Скотта, фильма, который был действительно настолько хорош, что удостоился и любви зрителей и целого мешка «Оскаров». Технологии вышли на новый виток и позволили создавать действительно реалистичные миры, давно канувшие в Лету – величественный Древний Рим, Трою и впечатляющие сражения, без которых нельзя представить настоящий «пеплум». Впрочем, ни «Троя», ни «Король Артур» уже не получили ни славы, ни сборов, ни зрительской любви. Казалось бы, только возрожденный жанр стал потихоньку умирать.

Режиссер Оливер Стоун любит и умеет снимать фильмы о великих людях или известных исторических событиях. Биографии живых людей в фильмах «Никсон» и «Дорз», ход расследования убийства Кеннеди в «Дж.Ф.К. – Выстрелы в Далласе» и трилогия, посвященная войне во Вьетнаме - «Взвод», «Рожденный 4-го июля» и «Небо и земля» это фильмы, которые можно отнести к условному жанру «художественная кинодокументалистика».

Поэтому нет ничего удивительного, что матерый режиссер Оливер Стоун взялся снимать проект об Александре Македонском. Это тематика ему как нельзя лучше подходит, потому что «Александр» совсем не осовремененный высокими технологиями «пеплум». Стоун создал гораздо большее - биографический рассказ-размышление о роли одного человека в мировой истории, пусть даже и древней. Трагедию сильного человека, обличенного огромной властью и не могущего толком ей распорядиться, потому что его мечта зовет его к дальнейшим свершениям. Его мечты передавались другим людям, которые рядом с ним не боялись смерти, не роптали перед лицом лишений – они шли за ним, за своим Царем. Но человеческая сила не сравнима с силой древних Героев и имеет свой предел – и тогда мечтатель, герой, полководец становиться тираном, подозревающий заговор буквально во всем. Показ и анализ этой метаморфозы и было главной задачей режиссера, и Стоун выполнил ее на все сто процентов.

Фильм идет полные три часа, которые для меня пролетели совершенно незаметно. Как и положено биографии, все начинается с детства Александра, далее сцены юношеских лет, зрелость, его походы, его величие и его скоропостижная смерть. Как ни странно, за три часа экранного времени мы видим всего лишь две битвы – первая, когда Александр, стремясь отомстить за смерть отца, вторгается в Персию и наносит сокрушительный удар по армии персидского царя Дария. Вторая битва – в Индии, больше похожая на резню в джунглях, когда остатки армии Александра были сметены боевыми слонами, а сам Александр был серьезно ранен. Об остальных сражениях, коих было немало в походах Александра, упоминается лишь вскользь, что лишний раз доказывает, что задача Стоуна была совсем не в том, что бы доставить зрителю удовольствие акробатическими этюдами в духе «Ахилл против Гектора» или кровавой мясорубкой. Впрочем «мало» не значит «плохо» - технический уровень каждого эпизода фильма невероятно высокий, бюджет в сто семьдесят миллионов виден в каждом кадре.

Если выбор Брэда Питта на роль Ахилла в «Трое» был весьма спорен, то Колин Фаррел просто растворился в образе Александра – красиво, точно и органично Фаррел проходит путь своего героя от восторженного юноши до великого Царя. Дьявольски хороша Анджелина Джоли в роли матери Александра Олимпии, умной и расчетливой женщины, ни на секунду не сомневающейся в великом предназначении своего сына, и сделавшей все, что бы ее сын сравнялся с великими героями прошлого. Энтони Хопкинс в роли рассказчика легенды об Александре, Джаред Лето в роли единственной любви Александра, Вэл Килмер в роли отца Александра Филиппа Одноглазого, Розарио Доусон в роли принцессы диких племен персов, жены и матери ребенка Александра – все это грамотно и правильно выстроенные роли, сыгранные отличными актерами.

Каким был настоящий Александр Македонский, мы не узнаем, а трактовки данные в фильме Оливера Стоуна можно рассматривать лишь как вероятные и возможные. На какие-либо исторические несоответствия, которые обязательно найдут в фильме въедливые «специалисты» в области античной истории можно не обращать внимания или оставить на совести режиссера. Не в этом дело – а в том, что темы, поднятые в «Александре», актуальны до сих пор. Впрочем, Стоун, на мой взгляд, слишком облагородил образ Александра, мечтавшем о единой Европе за 2 300 лет до ее реального объединения, приблизив его к гуманистам (а не тиранам) современности, упустив из вида, что всякий человек лишь дитя своего времени.

Как художественное произведение «Александр» весьма сильный фильм, а если учесть, что он наверняка заставит задуматься хотя бы некоторых зрителей – то стоит назвать его еще и нетипичным для современного кино.

Посмотрев этот фильм, я узнал несколько забавных, пикантных и неожиданных подробностей из жизни человека, о котором прочитал, без ложной скромности, немало. Насколько они соответствуют действительности, говорить не стану. Кино есть кино, тем паче, что поставлено оно не по каким-то историческим документам, а по художественному произведению. А если бы даже по историческим документам… Знаете, нет ничего более пристрастного, чем исторический документ. Потому что составляют его живые люди. Как это происходит, мы видим в самом фильме, когда один из сподвижников Александра, Птолемей, ставший египетским фараоном, диктует своему писцу воспоминания о своем повелителе, а потом говорит: «Нет, это ты, пожалуй, вычеркни. А то подумают о нас бог весть что». Вот вам и вся историческая объективность.

Именно от лица Птолемея и идет повествование в фильме. Его показывают уже глубоким стариком. Диктуя писцу свои воспоминания, он заодно погружает и всех нас в эпоху Александра. Начинает с детства, рассказывает о матери будущего героя – Олимпиаде, которую в средние века наверняка сожгли бы на костре за колдовство. Рассказывает об отце, македонском царе Филиппе, завоевателе Греции, грубияне и солдафоне, который, между тем, прекрасно понимал ответственность перед страной и народом. Александр постепенно взрослеет, учится у великого философа Аристотеля, у него появляется круг друзей, с которыми он затем пройдет полмира. Став юношей, он попадает между двух огней – между ненавидящими друг друга отцом и матерью. В конце концов, Филиппа убивают, и Александр становится царем. А затем приступает к тому, о чем мечтал отец – к войне с Персией. Но достигает в этом деле таких успехов, о каких Филипп и мечтать не смел.

Стоун совсем не реконструирует историю. Он исследует подоплеку деяний Александра. Ему интересно, зачем этот выдающийся человек совершал то, благодаря чему мы считаем его одним из главных героев мировой истории? Почему не мог довольствоваться малым? Почему не ограничился завоеванием Персии, а потратил затем несколько лет в тяжелейшей войне с азиатскими племенами? Зачем пошел в Индию, в изнурительный поход, доконавший его армию? Что двигало им? Ведь, когда человек совершает невозможное, его, как правило, ведет по жизни какая-то высшая цель. И вот Оливер Стоун допускает, что целью этой было создание новой политической вселенной, в которой все люди будут свободными – а не так, как это было в основанной на рабстве персидской державе, в которой не будет различных народов, а греки, македонцы и азиатские племена сольются в… так и хочется сказать – в новую историческую общность.

Зритель волен принимать или не принимать эту интерпретацию. Однако режиссер упорно протаскивает ее через весь фильм, иногда – в ущерб развитию сюжета. Из-за этого зрелище получается эпизодами скучноватое, чтобы не сказать нудное. Кроме того, Стоун несколько надрывен в изображении внутреннего мира Александра, и это тоже создает определенное неудобство, неловкость какую-то при просмотре. Отношения с матерью и отцом, с любовником Гефестионом и женой Роксаной… Все это изображено тщательно, достоверно, но как-то напряженно. От этого устаешь почти физически.

Но только от этого. В остальном фильм скорее хорош. Есть просто шикарные эпизоды (назову три – укрощение Буцефала, убийство бунтовщика Клита, бой со слонами в Индии). А сражение при Гавгамелах - почти гениальный батальный отрывок. И почти не похоже на «Властелина колец». Жаль, что эти шикарные эпизоды не срастаются в общее шикарное полотно. Как в том же «Властелине колец».

И постоянно на экране – Колин Фаррелл. Работы у него оказалось просто огромное количество. Изобразить Александра такой сложной личностью, как этого хотел Стоун, далеко не каждому актеру вообще под силу. Ну, а Фаррелл из тех, кто, в принципе, способен «потянуть» любую установку. Хотя и не всегда делает это на высоком уровне. «Александр» - тот пример, когда он работает хорошо. Гнев и радость, гордыня и раскаяние, смелость и расчет – македонский царь получился как живой.

А еще тут есть Анджелина Джоли. Роскошная Анджелина Джоли. И дело не в грудях, бедрах и губах, которых у нее, как всем известно, хватает. Но оказалось, что у нее есть и другие таланты! Как она сыграла царицу Олимпиаджу! Какая же это первостатейная стерва! Какая подколодная змея! И какая несчастная женщина! Поистине, Стоун умеет выжимать максимум возможного из любого актерского материала.

Когда был Шурик маленький, с курчавой головой, нелегко жилось ему при дворе короля Артур... пардон, Филипа (Вэл Килмер). Вечно пьяный отец склонял мать Шурика Олимпию (Анджелина Джоли) к противоестественному сожительству: папа сверху, мама снизу, что в те распущенные времена считалось вызовом общественной морали, но мама Шурика была та еще гадюка, поэтому папа все время уходил посрамленный, не исполнив своего супружеского долга. Да и был ли долг у него, папы Шурика? Не было у него никакого долга! Ну да, он был бесстрашный воитель! Но и только-то! Он не был стратегом. Он не способен был смотреть на два, три, шесть и восемь десятых шагов вперед! Всю жизнь он мечтал покорить Азию - и что же? Ничего! Азия как была наедине со своими азиатскими пороками, так и осталась. Филип так и не смог принести в Азию блага западной, то есть греческо-македонской, цивилизации: вино, оргии, симпозиумы и даже, храни меня Аполлон, коллоквиумы.

Все это должен был сделать Александр (Колин Фаррелл), сын Филипа, рожденный Олимпией. Правда, Олимпия как-то призналась Александру в том, что Филип - не его отец. Однако на прямой вопрос: "Кто мой па, ма?" - она отвечала уклончиво, называя кандидатуры Зевса (старичок любил пролиться на молодушек золотым дождем, за что меркантильные красотки осыпали его незаслуженными ласками) и других богов, и юному Шурику оставалось надеяться, что это все-таки не повар и не охранник, потому что Филип хоть и был одноглазым пьяницей, однако его социальное положение позволяло Шурику с гордостью заявлять однокашникам: "Мой папа - царь. А ваш, между прочим, кто?"

Прошли годы. Филип пал жертвой цирроза печени. Правда, чтобы он действительно пал, эту его печень посторонним людям пришлось проткнуть мечом, но вина Олимпии не была доказана, поэтому все списали на несчастный случай. В результате Александр стал царем. И вот тут парень развернулся! Он собрал всех своих однокашников, которые к тому времени стали крутыми военачальниками, и отправился завоевывать Азию, то есть реализовывать светлые мечты Филипа.

В походе македонцам пришлось нелегко. Воды - мало, болезней - много. Плюс - всякие разные недружелюбные племена, которые отказывались принимать блага западной цивилизации, и александрову войску пришлось немало потрудиться, чтобы заставить это быдло любить светлую музыку группы "Одноглазые гомеры".

Александр стойко делил тяготы походной жизни вместе со своим войском и со своим любимым другом Гефестионом (Джаред Лето). Александр настолько хорошо относился к Гефестиону, что даже делил с ним постельку. И не только с ним. Еще и со всякими другими смазливыми мальчиками, причем его политкорректность доходила до того, что он был готов обнимать и целовать даже азиатов, чем вызывал легкое возмущение своих сатрапов, которые считали, что настоящий македонец должен трахать только македонцев.

Ну а дальше - почти все три часа экранного времени Александр будет долго и нудно вести войска на восток, создавая огромную Империю под своим началом. У него есть светлая цель - приобщить азиатов к благам цивилизации. И ради этой цели он не остановится даже перед необходимостью перерезать всех этих азиатов к чертовой матери, включая своих собственных македонцев, которых достали все эти бесконечные походы...

***

Скажу сразу - от Оливера Стоуна я такого не ожидал. Вот от кого угодно - от Майкла Бэя, Джона Мактирнана, Кевина Рейнольдса или, прости господи, Роланда Эммериха, - но не от Оливера Стоуна, снявшего несколько довольно мощных фильмов, в которых весьма серьезно исследовались интереснейшие личности вроде Никсона, Джима Моррисона и Джона Кеннеди. Раз Стоун, думал я, значит, это все-таки будет не обычный чертов "пеплум" (так теперь модно называть голливудские блокбастеры на тему всяких древних греков-шреков), а кинематографическое исследование жизни и личности действительно великого человека.

Что в результате? Полный разгром по всем фронтам, включая даже правый фланг непобедимого Клейтуса. Плюс - невероятное удивление от того, как Колин Фаррелл, который мне вообще-то всегда нравился, играет эту роль. Впрочем, так как Фаррелл обычно совершенно другой, я думаю, что на этой трактовке настоял именно Стоун, который, как известно, вовсе не склонен разрешать актерам играть роли (особенно главные) так, как им вздумается.

Какой Александр получился у Стоуна? Идиотский! В детстве Шурика пестовала мамочка - жуткая кобра, которая, с одной стороны, мечтала о том, чтобы сынулька стал просто-таки весь из себя царь, однако одновременно лелеяла надежду возвыситься вместе с ним. Потом Шурик стал потихоньку освобождаться от жесткой опеки мамульки, но все равно периодически шмыгал носиком, делал брови домиком, и его становилось так жалко, так жалко, что только любовные утехи Александра с Гефестионом позволяли слезе как бы самой по себе высохнуть где-то в уголке глаза.

Любовные утехи Александра - вообще отдельный разговор. Оно понятно, что в старые времена к этому относились намного спокойнее, чем сейчас. И боевому слону понятно, что, когда доблестные воины годами и чуть ли не десятилетиями шатаются туда-сюда по Европе и Азии, им нужно чем-то себя занять. Наилучший вариант - женщины завоеванных территорий, но если за много месяцев войску не попадается ничего живого? Поэтому выход один - спать друг с другом. Юные бойцы отдаются прославленным воинам, и все довольны. Но в этом не было никакой серьезной подоплеки - просто удовлетворение простейших потребностей, ничего более.

А у Стоуна Александр получился такой ярко выраженный гомосексуалист, что, честно говоря, я бы на месте врагов не рискнул поворачиваться к нему спиной. То эта сплошная и всепоглощающая любовь к Гефестиону (Джаред Лето, кстати, на педераста не сильно похож, поэтому ему все время жутко мазюкали глаза и снабдили его персонажа длинными спутанными волосами...), то всякие симпатишные танцовщики, которые вечно вдруг обнаруживались в постели Александра... В общем, прям новый символ гей-культуры получился, а не великий завоеватель. Я все время ожидал, что он вместо завоевания Азии займется конструированием haute couture, а потом нарядит в эти педерастические тряпки своего обожаемого Гефестиона, обнимет его прохладные бедра и заплачет от умиления... Я ничего не имею против гей-культуры, только при чем тут великий завоеватель?

Теперь о завоевании Азии. Планы Александра в трактовке Оливера Стоуна до странности напоминают планы нынешней администрации США. Все эти азиаты, говорит Александр, грязные, вонючие, ни фига не культурные, публично совокупляются и не имеют никаких общечеловеческих ценностей. Но когда придем мы, македонцы, азиаты получат отличную работу, в результате чего начнут со страшной силой окультуриваться, и мир станет совсем другим. А в Будейовицах разместят мадьярский гарнизон, и начнется смешение племен. Существует такая теория, что изнасилование девушек другой национальности — лучшее средство против вырождения. Во время Тридцатилетней войны это делали шведы и испанцы, при Наполеоне — французы, а теперь в Будейовицком крае то же самое повторят мадьяры, и это не будет носить характер грубого изнасилования. Все получится само собой. Произойдет простой обмен: чешский солдат переспит с венгерской девушкой, а бедная чешская батрачка примет к себе венгерского гонведа. Через несколько столетий антропологи будут немало удивлены тем, что у обитателей берегов Мальши появились выдающиеся скулы.

Чтобы подтвердить эту теорию, Александр даже взял в жены местную дикарку латино-африканского происхождения (где она там взялась глубоко в Азии - другой вопрос), которая до странности похожа на его мамашу (да-да, Александру Стоун еще и влепил явный Эдипов комплекс) и в первую брачную ночь по дикарскому обычаю решила Александра зарезать, но он ее все-таки трахнул и потом сказал со вздохом: "Увы, это всего лишь жалкая копия мамочки!" (Честное слово, именно так в фильме и сказано.)

При этом Александр, как и нынешняя администрация, крайне ревностно следит за политкорректностью. Считая, что азиаты - убогие людишки, которые ни дня не проживут без благ западной цивилизации, он тем не менее постоянно подчеркивает дружественность своих намерений и запрещает ближайшим соратникам неуважительно относиться к коренному населению. В процессе завоевания вы их можете убивать и насиловать сколько вам вздумается, объясняет Александр своим военачальникам, но когда завоюете - только глубокое уважение. Глубочайшее. И не сметь называть их "азерами", приказывает Александр. Исключительно - "лицо азиатской национальности".

И вся эта педерастическая трагедия длится почти три часа!..

Кто был Александр? Великий завоеватель! Этих завоеваний за все три часа показано ровно два: сцена сражения с царем Дарием и сцена битвы в лесу в Индии. Все. Сняты эти сражения достаточно паршиво - так в прошлом веке снимали: камера непрерывно дрожит, все в пыли и в дыму, зрители сами должны догадаться, кто кого в этот момент замочил.

Если не сражения - тогда исследование личности великого полководца. Однако Стоун эту личность исследовал глубоко по-своему, причем так, что до предела возмущенные греки подают на него в суд, требуя в титрах написать: "Этот чертов педерастический Александр у Стоуна - плод его воспаленного воображения, а вовсе не история жизни нашего национального героя". Я так думаю, что Стоун, если он честный человек, просто обязан сделать такую надпись.

В общем, мне резко не понравилось. Это и не Александр, и не блокбастер. Та же "Троя", при всей ее невероятной клюквенности и при наличии розовопопового Ахиллеса, хотя бы пристойно смотрится. Это зрелище. "Александр" Стоуна - это вообще не пойми что. Давить такие пеплумы к чертовой матери, короче говоря...

Кстати, в прокате он провалился с совершенно диким треском (в отличие от "Трои"). Я не злорадствую. Просто это вполне закономерно.