ИнформсвязьЕЖЕНЕДЕЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ О КИНО

Утомленные солнцем 2: Предстояние 
Burnt be the Sun 2: Predstoyanie

Режиссер Никита Михалков
Сценарий Никита Михалков,
Эдуард Володарский,
Рустам Ибрагимбеков
В ролях:
Никита Михалков,
Олег Меньшиков,
Надежда Михалкова,
Виктория Толстоганова,
Андрей Панин,
Дмитрий Дюжев,
Сергей Маковецкий,
Сергей Гармаш,
Евгений Миронов,
Артур Смольянинов,
Андрей Мерзликин,
Максим Суханов,
Евгений Стычкин
Официальный сайт: www.predstoyanie.ru
Видеоролик: Quicktime
Продолжительность: 180 мин.
Год выпуска: 2010
РЕЦЕНЗИЯ №1

Комдив Котов выжил. И это не выдумка. Выдумать можно было и посмешнее. Что еще более характерно: выжила также его жена Маруся (хотя и подверглась суровой пластической операции). Их с дочкой Надей взял под свое надежное крыло Митя Арсентьев – он тоже выжил (что часто бывает при вскрытых венах). Итак, стартовая диспозиция: Котов – на зоне, Митя – при делах, Маруся и Надя – при нем. В общем, все как-то устроены. Но тут начинается война, и карты смешиваются. Котов вместе с полудурком Космосом бежит во время бомбежки. Надя вместе с безногим священником Гармашем спасается на мине во время бомбежки. А Митя (полковник НКВД) получает от товарища Сталина личное распоряжение найти Котова и сделать с ним то, что, исходя из текущего момента, требует социалистическая законность. Под бомбежку Митя попадет, очевидно, в третьих «УС», которые нас ждут с нетерпением, чтоб вы не сомневались.

Оживление мертвецов изначально превращает «великий фильм о великой войне» в какую-то сказку о загробной жизни. Начинается фильм со сна, что дополнительно накладывает на все отпечаток сюрреализма. Получается смесь Эдгара По и Сальвадора Дали с глумливой струей Лео Таксиля, национальным лубком и… И всем, чем угодно еще – от мозгового порно Владимира Сорокина до цирка Кустурицы. Как крупный художник, Никита Сергеевич не гнушается брать всякое добро и, протерев его тряпочкой, добавить с свой пантеон без всякой пояснительной надписи. Если вы подумали, что я о плагиате – то совсем нет. Я – об отсутствии чувства меры. Именно этот дефицит привел к тому избытку, который и похоронил «Утомленных солнцем». Михалков хотел рассказать обо всем сразу. Хотел – и сделал. Но рассказать обо всем сразу невозможно.

«Великое кино о великой войне» рассыпается на осколки, среди которых есть и очень ценные, но в совокупности это все равно – куча стекла. Ничто не может соединить кусочки сюжета. Нет у Михалкова этого универсального клея. На этот раз – нет. И сам он играет без вдохновения, во всяком случае – без своего привычного шика: постоянный меньшевистский смешок комкора Котова смотрится, как нервная истерика. И дочь его абсолютно не впечатляет, хотя и пишут, что в одном донецком кинотеатре весь зал рыдал при виде ее голой груди. И Меньшиков какой-то испито-потухший. Проблема зрителя – в том, что он решительно не понимает, на кого здесь смотреть. Множество персонажей – и ни одного героя.

Рука мастера в «Утомленных солнцем» периодически ощущается. Не без этого. Отдельные сцены – просто гениальные (я не о тикающих часиках на руках мертвецов, не подумайте). Но что толку? От фильма в целом впечатление – как от работы, сделанной из-под палки. Как будто Михалков ощущал необходимость снять это во что бы то ни стало – и ломился напролом, невзирая на логику и здравый смысл, лишь бы успеть. А шедевры наспех не ваяют. И деньги вроде сквозят из всех щелей, и напряженное духовное шевеление не прекращается ни на минуту – а как-то не греет это «Утомленное солнце». Не убеждает, не цепляет и не беспокоит. Не знаю, как кому, а мне очень грустно, что от «великого фильма о великой войне», от главного киношоу к юбилею Победы у многих людей самым ярким впечатлением останется голая фашистская задница, торчащая из кабины штурмовика.
     


РЕЦЕНЗИЯ №2

Цитата: – Давайте съедим товарища Сталина!

 

Скажу сразу – критики разорвали эту картину в клочья. Не на сувениры, а как обезьяна газету – бессмысленно и беспощадно. Мол, тема загублена, режиссура бедна, сценарий убог и вообще – горизонт завален. Держи, короче, Никита Сергеевич, и не мерзни ни разу! Но вот ведь какая штука интересная – при внешней целесообразности всех этих претензий фильм меня чем-то зацепил. Не то, чтобы до дрожи в коленках, но лет через пятьсот я бы на него вновь сходил. Несмотря на все сценарные припадки.

А сценарий, прямо скажем, укладывает на лопатки. Даже со страшной силой. И, подозревая, что в кино на этот фильм попали немногие, я сейчас данный скрипт вкратце обрисую.

Как мы помним, первая часть «Утомленных» закончилась оптимистично. Все умерли. Котов-Михалков расстрелян упырями-нквдэшниками, жена и дочь его сгноены в лагерях, негодяй Митя отправился в заплыв по просторам ванной со вскрытыми венами. Аплодисменты. Занавес.

Но вот наступает часть вторая, и в кустах взрываются мощным фортиссимо заботливо припрятанные там рояли. Оказывается, все выжили! И большинство даже весьма неплохо себя чувствует. Но давайте по порядку.

Итак, в гости к зверски расстрелянному Котову приезжает кровавая хунта в полном составе. Сталин, Берия и Ворошилов с Буденным для массовости. Торквемаду с собой не захватили, ибо эксгумация – процесс хлопотный. Ну да ладно. Все идет чинно-важно: Сталин травит байки про бутерброды с вареньем, все угодливо хихикают. Идиллия. Оживший Михалков и его жена (вместо симпатяшки Дапкунайте нам теперь подсовывают противную Толстоганову) стараются больше всех. Дают Станиславского и умилением захлебываются. Но тут приносят торт с шоколадным обликом вождя на фронтоне. Резать, а тем более, есть тирана все почему-то стесняются. А когда Сталин наклоняется понюхать портрет, внезапно взбесившийся комдив сует его рябой харей прямо в торт. Коба хрюкает и бьется в судорогах. Котов истошно вопит… и просыпается в лагерном бараке. Идет 1941 год. На дворе июнь.

Кстати, эти дурацкие прыжки во времени (именно так Михалков понимает инверсивную съемку) реально достают. И так ничего не понятно, а тут еще и пазл вместо истории.

В общем, на утреннем построении Котов (не расстрелянный, но с рукой от терминатора) узнает, что ему заменили политическую статью уголовной. А пока он возмущенно бегает между урок, всех политзаключенных сгоняют в барак и расстреливают. Неожиданно начинается бомбежка, в результате которой спасаются лишь комдив-терминатор и уголовник-дурачок Дюжев.

А тут уже раз – и 43-й год. Сталин вызывает в Кремль суицидального Митю и дает задание разыскать вероломного Котова. Митя (в монументальном исполнении Меньшикова) долго мучает извлеченный из кустов рояль, а затем отчаянно катит исполнять приказ. Попутно он навещает дочку Котова, Надю, которая вместо Колымы или там Соловков, спокойно себе рассекает по московскому пионерлагерю в роли вожатой. И, как водится, вовсю крестит советскую власть. Реализм полный.

А тут опять 41-й. Гадкие фрицы бомбят все, что под руку попадется, отважные русские кинематографично паникуют. На стратегически важном мосту разыгрывается трагедия характеров. Тупые вояки бегут. Храбрый замполит пытается их остановить. Смелые саперы минируют мост. Немцы бомбят. Сведя все эти линии воедино, получаем замполита с дыркой во лбу и мост, ошибочно взорванный как раз тогда, когда по нему двигались люди. А еще бомба попутно попадает в инкассаторскую машину, а потому трагедия разыгрывается под шелест струящихся с неба купюр. Маразм крепчает. Естественно, даже из этой фекальной ямы наш комдив выходит с честью. Вернее, выплывает. На бревне в компании артистов Дюжева, Мерзликина и Стычкина. Весь этот бомонд плывет в светлое завтра. А именно, в штрафбат.

А сюжет продолжает искрить.

Надю в компании сопливых пионеров и кучи раненых грузят на баржу. Причем большую часть раненых наглухо закрывают в трюме. Видимо, так положено по советским санитарным нормам. Там воздух чище и все такое. В процессе плавания над баржей начинают кружить немецкие ассы на дигитальных самолетах. Самолеты смоделированы плохо, но это не мешает камере смачно показывать крупные планы. Пока мы гордимся достижениями российских компьютерных мастеров, немцы решают наложить на противника. И отнюдь не руки. Бомбить они стесняются – на корабле намалеван красный крест. Именно так режиссер Михалков видит начало войны – с соблюдением всевозможных конвенций и, простите, голой немецкой ж…пой в небесах.

Но не тут-то было. Храбрый солдат, разъяренный видом вражеских ягодиц под облаками, в упор расстреливает их из ракетницы. Обиженные немцы в ответ раскатывают баржу по бревнышкам. Далее Михалков для солидности вставляет 5 минут из оскароносного «Титаника». Все трагично тонут, а главная героиня спасается с помощью спецдевайса. И это вовсе не дверь, а… мина!

На Ди Каприо у Михалкова денег, понятно, не хватило. Поэтому компанию в кульминационном моменте Наде составляет безногий Гармаш. Он священник. Если честно, по уровню сценарного маразма он мог бы быть даже инопланетянином – я бы не удивился.

Сцена на мине – разговор особый. К настоящему моменту ее не пнул только ленивый. Совковый символизм и показной лубок реально бесят. Гармаш крестит атеистку Надю и спокойно топится неподалеку, презрев неприятие самоубийства христианством. А божественное провидение тут же спасает свежеобретенного агнца, выбрасывая Надю на таинственный берег. Счастливая дщерь светила российского кинематографа отпускает мину восвояси, и та по православной традиции подрывает проплывающий мимо пароходик, груженый партархивом. Без комментариев.

Самое время вернуться в 43-й, где негодяйский Меньшиков рыщет по полям боевой славы, вынюхивая следы Михалкова. В кадре появляется еще один представитель кровавой гэбни – Маковецкий. Он не умеет петь, зато набит информацией.

Оказывается, в далеком 41-м бывший комдив Котов так хорошо воевал в многочисленных штрафбатах (которых тогда еще не было, но это мелочи), что его трижды хотели вернуть в обычную армию. Но он из принципа остался. Саперная лопатка ведь вернее автомата. Особенно Котов отличился у незнакомого поселка на безымянной высоте. Они там с уголовниками поле охраняли от немецкого танкового прорыва. Под руководством дикого лейтенанта в исполнении Миронова. С помощью взвода необстрелянных кремлевских курсантов. Причем все это происходило в формате анекдота. Миронов матерился и профессионально сморкался в нарушителей, урки строили баррикады из кроватных спинок и матрасов, курсанты писали стихи и совершали намаз, а танки в итоге приехали с другой стороны. И, конечно же, всех победил ломом и лопатой венценосный Никита Сергеич. Герой. Хоть зарой – все равно копошится.

Так и дочурка ж у него тоже ого-го! Прошла, так сказать, тропами войны. Сначала ее в сарае чуть было не изнасиловали, затем деревню из-за нее сожгли, а в конце она видом своего бюста обгоревшего танкиста ухайдокала.

А заканчивается фильм, знаете чем? Рекламной нарезкой второй серии. «Цитадель» имя ей. Ну и, конечно, пристальным взглядом заиндевевших небесно-голубых глаз режиссера. Типа, а ты еще не зарезервировал места в кинотеатре? Так что, все на просмотр картины второй!

Я вот только одного не понимаю – что же нужно было курить, чтобы такое сначала написать, а потом еще и снять?! Трудяга Михалков мастерил этот опус более 8 лет. Потратил порядка 50 млн. долларов! ГДЕ ОНИ?!!! В батальных сценах, покрытых компьютерной мглой? Или в карманах многочисленных дорогих актеров, задействованных в 5-минутных ролях? Причем из всех отбили бабки только Миронов и Маковецкий. Меньшиков, который уже несколько фильмов подряд играет исключительно железобетонную сваю, вообще не зарядил. Хрестоматийный еврей Гафт тоже давно накрылся Талмудом. Сам же Михалков весь фильм откровенно раздражал. Уж лучше бы он, и правда, взял себе эпизодическую роль Бога. Чеширские усы. Дебильные смешки. Патологическая неуязвимость. Постоянное юродство в кадре. И наконец, неразборчивый дискант, уже давно понятный лишь дельфинам. Вас еще не тошнит. Меня уже.

И ведь что обидно – снимать-то, собака, умеет. Оператора в правильные углы загоняет. Внимание зрителя держит. И если воспринимать фильму не как «великое кино о великой войне», а как банку комиксов, то картина очень даже ложится на мозжечок. Сборник анекдотов. Тарантино без диалогов. По крайней мере, мне скучно не было. Просто нельзя было давать Михалкову столько свободы. Ибо его великодержавный шовинизм просто проедает плеши на целлулоиде. И заполнять их нечем. Был бы продюсер, держал бы Сергеича в ежовых рукавицах – не потек бы тот по древу мыслишками. Не стал бы мусолить свое творческое нестояние. А так, дали вольницу – получили полную задницу. В небе.

P.S. А на «Цитадель» я все равно пойду.
     


 

ФИЛЬМЫ
 Хит-Парад
 Ближайшие релизы
 График выпуска  фильмов
 Новости
 Ролики
 Рецензии
 Архив новостей
 Саундтреки
В НАЧАЛО
E-MAIL
LINKS
РЕЦЕНЗИИ
 Код доступа "Кейптаун"
 Дж. Эдгар
 Охотники за головами
СТАТЬИ
 РЭД
 Копы в глубоком запасе
 Уолл-стрит 2
КРУПНЫМ ПЛАНОМ
 Вин Дизель
 Джоди Фостер
 Мишель Пфайффер
РОЛИКИ
 Миссия невыполнима 4
 Ледниковый период 4
 Живая сталь
Rambler's Top100
Rambler's Top100

Поиск по сайту: