Одних только фильмов мало для развития кино, так же как книг мало для развития литературы. Да, средний уровень будет обеспечен при любой погоде, но для движения вперед профессионализма недостаточно. А гениев, как известно, мало. На помощь приходят манифесты и их авторы. Художественная составляющая отступает на второй план, ее место занимает радикальная идея. А насколько она окажется состоятельной, зависит, по сути, от случая: кто возьмется ее развивать - гений или посредственность. У порога же любой двери в новое всегда стоит манифест. Одним из которых является "Безумный Сесил Б." Джона Уотерса.

Уотерс - идеальный персонаж для составления манифестов. Даже внешность подходящая: подтянутый, долговязый господин в костюме, с зализанными волосами и тонкими усиками. Умное лицо, напоминающее о ведущем "Вокруг смеха" Иванове. Уотерс был признан отцом китчевого и трэшевого кино 70-х. Дышал воздухом Голливуда с детства, отравился им и вместе с тем получил иммунитет. В конце 60-х нарочито безвкусная вселенная Уотерса, полная громких криков и ярких тряпок (по собственному определению режиссера, "Мир-Помойка"), была уже знакома зрителям, но модной стала лишь в 72-м, с появлением легендарных "Розовых фламинго", саги о самых грязных людях на Земле. Позже Уотерс, конечно же, пал в навязчивые объятия Большого Кино, но имидж раздражителя и возмутителя спокойствия - не бунтаря, а эдакого великовозрастного хулигана - остался при нем. "Безумный Сесил Б." формулирует кредо Уотерса весьма четко: "безумен навсегда".

Я не знаю, как Малкович решился дать согласие на съемки Ясное дело, безумие - лишь прием, уловка. На самом деле Уотерс умен и расчетлив. Он прекрасно понимает, когда и на какую мозоль надо наступить, а на какую еще не пора. И свой манифест, прославляющий независимое кино и топчущий кино голливудское, он выпускает, прячась в тени самостоятельно отвоевавших в войне со студиями приличный плацдарм режиссеров: Сэма Мендеса ("Красота по-американски"), Дэвида Финчера ("Бойцовский клуб") да тех же Коэнов. В год, когда "Все о моей матери" получает "Оскара", а "Танцующая в темноте" приближается по популярности к "Титанику", - самое время объявить анафему "Спилбергу и иже с ним". Хотя это становится несколько натянутым и даже смешным - какой смысл защищать то, что само доказало свою конкурентоспособность? Видимо, для того, чтобы независимые режиссеры "второго плана" (а именно к таковым, если отбросить в сторону его заслуги перед историей американского шоу-бизнеса, относится умница Уотерс) получили законное право зарабатывать себе на хлеб. В самом деле, против боевиков или мелодрам класса "Б" и ниже никто не возражает, а "независимый фильм" класса "Б" вызывает критику со всех сторон. Где справедливость? Ее и пытается добиться с оружием в руках Сесил, герой Уотерса. Сесил "Б": говорящий инициал.

Сюжет незамысловат. В мире, продавшемся Голливуду, подпольная банда радикалов, влюбленных в альтернативный кинематограф (у каждого на груди, бедре или руке татуировка: "Альмодовар", "Дэвид Линч", "Фассбиндер", "Энди Уорхол"...), решает взять реванш, сняв самый независимый в истории фильм. Бюджет - нулевой. В главной роли - прославленная мегазвезда Хани Уитлок (Мелани Гриффит), украденная прямо со сцены во время премьеры очередной слащавой комедийной мелодрамы. Сесил Безумный (обыгрывается фамилия-кличка, якобы имеющая "альтернативную" французскую приставку, DeMented; Сесил БезУмный, взявший себе аристократический псевдоним по подобию того же фон Триера) - руководитель банды, режиссер, внедрившийся в балтиморский шоу-бизнес под видом директора мультиплекса "Сенатор". По ходу съемок похищенная начинает ловить кайф. И так вплоть до логичного предугадываемого финала, в котором Сесил кончает жизнь самосожжением на съемках последней сцены своего фильма, а Хани увозят в участок. Впрочем, жизнью или свободой ради фильма предстоит пожертвовать практически всем членам съемочной группы.

Тем не менее грубоватый юмор режиссера не позволяет зрителю хотя бы на минуту поверить в реальность происходящего, более всего похожего на дурацкую игру. "Безумный Сесил Б." снят неряшливо и схематично, и исключительно ирония диалогов и ситуаций (так первая "сцена" фильма Сесила - бунт против системы руководителей арт-хаузного кинотеатра, где идет фестиваль Пазолини и куда не пришел ни один зритель), а также изящная игра Гриффит в сочетании с поистине безумной энергией Стивена Дорффа (Сесил) делают картину смотрибельной. Даже "крутой" саундтрек, состоящий из смеси рэпа, соула и хэви-металла, надоедает минуте на пятнадцатой-шестнадцатой. Однако на видимом непрофессионализме кое-как сляпанной безделицы лежит тень серьезной концепции, которая и превращает просто фильм в Манифест. Уотерс не только рассказывает о том, как надо и как не надо снимать кино, он сам педантично воплощает в жизнь рецепты своего героя. "Первый дубль - самый подлинный": отлично, пусть эмоции будут преувеличенными, а физиономии актеров будут выражать не положенные эмоции, а чистое недоумение. "Долой бюджет" - беспорядочный реквизит, напоминающий о студенческой самодеятельности (скорее театральной, нежели кинематографической). "Максимальное приближение к реальности" (очевидная пародия на "Догму-95"), и статисты, будь это нанятая Уотерсом массовка или, действительно, люди с улицы, неумело топчутся перед камерой, ломая достигнутый было комический эффект. За исключением, пожалуй, одной сцены, в которой застигнутые врасплох кинодеятели давятся устрицами. Это и в самом деле смачно, но спасибо надо сказать не Сесилу и не Уотерсу, а собственно устрицам...

Можно справедливо заметить, что пресловутая концептуальность лишь портит конечный продукт. Так и есть. Радикализм Уотерса, решившего не просто показать, а доказать, что независимое кино должно уметь побеждать Голливуд, стал для него ловушкой. Сесил - максималист, и, будучи автором незримого манифеста в защиту арт-хауза, он не обладает талантом режиссера. Но, по Уотерсу, именно бездарь и маргинал может быть предельно убедительным, демонстрируя непримиримую оппозицию массового и некоммерческого искусства. Когда мы восхищаемся "Титаником" или "Магнолией", мы не думаем о различии концепций - мы просто получаем удовольствие от хорошего кино, снятого талантливым человеком. А настоящая война ведется в областях кино второстепенного. Что блестяще выражено лейтмотивом сиквела. Афиши "Крика-4" или "Матрицы-3" заполонили пространство фильма, и основная схватка с противниками происходит на съемочной площадке нового потенциального блокбастера Gump Again, продолжения "Форреста Гампа"... Вторсырье и есть то зло, с которым борются Сесил и Уотерс, которые, однако, находятся в плену другого вторсырья. Эпоха Энди Уорхола и Фассбиндера позади, и даже Линч или Альмодовар, не говоря о Пазолини, давно причислены к лику официальных классиков. Поэтому поклонников команда Сесила ищет среди зрителей Х-кинотеатров и аудитории гонконгских боевиков. Голливуд и независимое кино обнаруживают неожиданное родство, и "перековка" звезды не выглядит неестественной, а победа Сесила к финалу предстает все более призрачной. Создавая небольшую энциклопедию кинематографа, его большой знаток Уотерс приходит к неверию в потенциал "седьмого искусства".

И в чем же мораль, в чем, собственно, суть манифеста? В том, чтобы доказать преимущество одной вторичности над другой? Чтобы утвердить самоценность всего независимого и маргинального? Отнюдь. Единственный позитивный момент киномира, замкнутого на самом себе и столь ярко нарисованного Уотерсом, - это радость, почти животное удовольствие, получаемое лихим Сесилом и его друзьями - наркоманами, гомосексуалистами и сатанистами - от творческого процесса как такового. Каким получится фильм, смонтированный из отснятого Сесилом материала, мы не узнаем, да и зачем! Зато как весело прыгать с крыши без каскадера, держать в одной руке камеру, а в другой автомат, убегать от полицейских, кричать лозунги в мегафон... Эта атмосфера передается и зрителю, который в определенный момент машет рукой на явственное несовершенство киноязыка картины и отдается пьянящей радости анархиста с топором в руке. В этом и есть манифест Сесила-Уотерса: возродить ощущение скандала, свежесть первой драки или первого полового акта. Почувствовать мир заново. Быть всегда новым и безумным, "безумным навсегда".

Пожалуй, Уотерс слишком расчетлив для того, чтобы следовать своим советам. Но он достаточно умен для того, чтобы убедить других в своей правоте. Для этого они и существуют, авторы манифестов.

Джон Уотерс поставил фильм о том, чем занимался большую часть своей кинокарьеры - о партизанской войне с Голливудом. Уотерс - один из известнейших и уважаемых независимых режиссеров Америки, который еще в 70-х годах делал регулярные плевки в сторону официального (коммерческого) кинематографа. Потом, правда, несколько успокоился. Не продался - а именно успокоился. С возрастом, наверное.

Безумный Сесил Б. - так зовет себя герой фильма, предельно независимый и авангардный режиссер, который поставил себе целью снять яростный антиголливудский манифест, после которого "Парамаунт" и "Метро Голдвин Мейер" в компании с "Коламбиа Пикчерз" на коленях приползут к нему просить пощады. Чтобы придать своему будущему гениальному фильму больше веса и убедительности, он хочет заполучить в него настоящую звезду. Выбор его падает на Хани Уитлок. Однако совершенно ясно, что по доброй воле она никогда не согласится сниматься в его фильме. Что ж, это не проблема! Безумный Сесил Б. и члены его съемочной команды, преданные своему командиру, устраивают похищение Хани просто-таки из кинотеатра, где происходит премьера ее очередного фильма "Что-то вроде счастья". Хани увезена в место, где базируется команда мистера Безумного. Там ее делают платиновой блондинкой, стригут под каре и заставляют играть по канонам андерграунда. Ну, может ли настоящая актриса, пусть даже такая стервозная и испорченная славой, как Хани Уитлок, устоять перед скромным обаянием чистого искусства?

Обаяние это, между нами говоря, имеет довольно острые зубы и крепкие кулаки. Банда - простите, съемочная команда - носится по городу в фургоне, вооруженная громадными пистолетами и компактными автоматами, отводит душу в погромах кинотеатров, где идет всяческая туфта типа "Форреста Гампа", и все это снимается на пленку. Потому что главный принцип режиссера Сесила Б. - фильм надо делать в реальной обстановке с реальными людьми.

А знаете, как Безумный Сесил Б. добивается от своих актеров максимальной творческой самоотдачи? Он полностью запретил на период съемок в своем коллективе секс. Всем очень тяжело, но режиссера боятся и обет исполняют неукоснительно. А куда девать накапливающийся со страшной силой потенциал? Понятно, в творчество! И фильм получает такой внутренний заряд, что Хиросима по сравнению с ним кажется бенгальским огнем. Вот. И надо видеть, что вытворяют освобожденные подчиненные Сесила, когда он, наконец, сообщает, что работа над картиной полностью завершена. Такой сексуальной оргии я давно не видел. Просто можно порадоваться за людей.

Лучший в фильме - вне всяких сомнений, Стивен Дорфф. Безумный Сесил Б. в его исполнении - невероятно мощная личность. Такие, если дать им в руки соответствующий инструментарий, изменяют ход истории. Дорфф полностью уходит в образ, ни разу не выдав фальшивой ноты. Я даже допускаю, что он (актер то есть) даже не видел, что происходило вокруг него на съемочной площадке - настолько поглощенным собой он выглядит. Как ни странно, положительную оценку хочу дать и работе Мелани Гриффит, которую вообще-то всерьез не воспринимаю. Ну, разве что как жену Бандераса. И вдруг - вполне приличная игра, очень точная мимика, полностью соответствующая саркастическому тону фильма. Не ожидал. Приятно удивлен.

Ну, а если говорить об идее фильма (потому что в таких фильмах идея важна), то что тут можно сказать? С одной стороны, налицо издевка над Голливудом. С другой стороны, она принимает настолько гипертрофированные формы, что к концу фильма я уже начал сомневаться: а над Голливудом ли издевается Уотерс? А может, над теми, кто ведет с Голливудом партизанскую войну? Или, может, над теми и другими сразу? В таком тяжком раздумии я и пребываю. Фильм очень хитрый, и сомневаюсь, что кто-то сможет понять замысел режиссера в полном объеме. А сам Уотерс никогда не скажет.

Тусовка маньяков-киноманов (или банда психов-синемафилов, как угодно) под предводительством Безумного Сесила Б. (Стивен Дорфф) крадет знаменитейшую голливудскую актрису Хани Уитлок (Мелани Гриффит) прямо с премьеры ее последнего кинофильма. Сесил хочет, чтобы «звезда» снялась в его безбюджетном супер-андеграундовом режиссерском кинодебюте. «Звезда», естественно, сниматься не хочет, но ее никто и не спрашивает. Цель безумной компашки – ни много, ни мало, убить плохое (читай «коммерческое») кино, которое они ненавидят до смерти. Их лозунг - «Demented Forever!».

Гриффит переодевают в совершенно неописуемые вещи (отдельное спасибо художнику по костюмам Вану Смиту за такую, мягко говоря, необычную Мелани), перекрашивают в блондинку, дают в руки настоящий «gun» и пускают громить кинотеатры, съезды кинематографистов и съемочные площадки. Сначала примадонна упирается, но потом входит во вкус, проникается идеями Сесила, и вся эта съехавшая на Фассбиндере и Уорхоле тусовка с матерщиной, стрельбой и наркоманским задором крушит все, до чего может дотянуться. Ух, даже завидно, ей богу!

Спорим, вы не найдете ни одной отрицательной рецензии на «Безумного Сесила Б.»? И не потому, что это действительно прекрасный, экстремально смешной фильм (хотя и это правда), а потому, что ругать этот фильм - значит обидеться на режиссера и его творение. А обижаться на шутку (ведь это комедия!) может только человек, лишенный чувства юмора. Кто же из кинокритиков и им подобных захочет прослыть занудой, не умеющим смеяться над собой? Бьюсь об заклад, никто. Ну, или почти никто. Во всяком случае, я не исключение… правда, я и не кинокритик.

В общем, так: это блестящая комедия. Причем, не просто комедия, а экстремальная, террористическая, воинственная комедия. Давненько я не видела такого откровенного издевательства над коммерческим кино и теми, кто о нем пишет. Давно не слышала таких отборных ругательств в адрес журналистов. Но самое интересное, что совсем не обидно. Даже наоборот – смешно и приятно. Тем более, что культовый режиссер Джон Уотерс («Розовые фламинго», «Плакса») хохочет, в том числе, и над самим собой.