Виктор Мансини – сексоголик. Говоря по-нашему, он трахает все, что движется. Неизвестно зачем, он записался на курсы психологической реабилитации. Вроде, как намеревался победить свою зависимость от женских половых органов. Оказалось – записался, чтобы найти себе новых партнерш. У Виктора, кроме секса – еще две проблемы. Первая – друг, который маструбирует раз десять в день. Вторая – мать, пациентка психбольницы. Она не узнает Виктора. Она принимает его за кого угодно, только не за него самого. Это закономерно, поскольку он даже – не ее сын. Она выкрала его в глубоком детстве. Неудивительно, что она теперь его узнать не может. Виктору почему-то жутко интересно, кто его отец. Он работает историческим реконструктором в парке, воспроизводящем антураж эпохи освоения Америки. Врач Пейджи Маршалл из той самой психбольницы доказывает ему, что он – сын Христа…

Вторая экранизация Чака Паланика оказалась вполне успешной, хотя и не столь блистательной, как «Бойцовский клуб». При этом роман на экран перенесен, как и в первом случае, неадекватно (говорят почти все, читавшие, в отличие от автора рецензии, оба произведения). Сценарий «Удушья» написал режиссер Кларк Грегг. Он признавался, что испытывал страх. Он боялся, что однажды к нему явится возмущенный Паланик и побьет за корявую интерпретацию его гениальной прозы. Ничего подобного не произошло. К удивлению Грегга, Паланику понравилось. И они поладили. И фильм получился. 3-миллионный бюджет обеспечил ему попадание на фестиваль «Сандэнс». Там «Удушье» наградили призом жюри за работу актерского состава. Сэм Рокуэлл закрепил репутацию таланта, работающего за гроши. В общем, все остались довольны.

Экранизация современной прозы – вообще непростое дело. Это не с «Анной Карениной» работать. В современной прозе текстовые нюансы важны больше, хотя и стоят зачастую меньше. Кларк Грегг думал над первоисточником около пяти лет. Главный итог этих усилий – наличие закадрового текста. Надо сказать, что при всем актерском классе, который демонстрируют Рокуэлл и Анджелика Хьюстон, именно авторский повествовательный момент составляет главную прелесть фильма. Именно он заставляет задуматься, уводя от внешнего эпатажа. Смотреть «Удушье», чтобы проникнуться интенциями сексоголика – пустое дело. Мое дело – честно предупредить всех: главная тема фильма - это проблема «нестояния». Полового гиганта вам не покажут.

А что покажут? Психологическую драму? Сатиру на современные нравы? Ернический бурлеск с женскими грудями разной степени свежести? В «Удушье» есть все это. И все это – не главное. Совсем не главное! Переворот внутреннего мира – вот что волнует Паланика везде и прежде всего. Теперь я могу сказать это со всей определенностью, хотя еще раз легко признаюсь, что не читал ни строчки его прозы. Но если обе экранизации сходятся именно на этом предмете – значит, так оно и есть. Человек живет для того, чтобы изменить себя к лучшему. В «Удушье» к этому приходят все, на кого стоит обращать внимание. Путь, избранный ими для внутренней оптимизации, не всем подойдет и не каждому понравится. Ну, так и что из того? Наш путь к свету – это всего лишь наш путь к свету…