История с созданием «Фонтана» - хорошая иллюстрация того, как важно вовремя сделать ход конем. В середине 2002 года Брэд Питт, которого Дарен Аронофски подряжал на главную роль в своем суперпроекте, со скандалом ушел в «Трою». Сыграть Ахиллеса оказалось и прибыльно, и интересно, да и девочки всего мира остались довольны. Останься Питт в «Фонтане» - на его репутацию легло бы какое-то расплывчатое пятно. Я уж не говорю про девочек…

Останься Питт в «Фонтане» – ему бы пришлось играть сразу троих персонажей, один другого хлеще. Во-первых, испанского конкистадора Томаса, которого королева (у них платоническая любовь) посылает на поиски Дерева Жизни в империю разбитых навсегда майя. Если Томас найдет Дерево, они с королевой соединятся и будут жить вечно. Во-вторых, Питу пришлось бы играть Томми Крео, лабораторного хирурга, который, издеваясь над обезьянами, пытается найти средство против рака и, таким образом, спасти свою смертельно больную жену. В-третьих, Питт был бы вынужден сыграть лысого (это уж вовсе невыносимо!) персонажа, которого одни называют астронавтом, другие – исследователем, третьи вовсе никак не называют, не сумев опознать профессиональной принадлежности, а на самом деле, это, может быть, англоговорящий Будда. Он разговаривает с Деревом Жизни на каком-то астероиде и пытается изобразить из себя Брюса Ли на фоне звезд.

В итоге, все три роли достались Хью Джекмену. И тут наступает если не катастрофа, то беда. Джекмен не знает, с какой стороны ко всему этому подступиться. Если конкистадор у него вполне адекватный (спрятавшись за усами и бородой, он легко дает костюмного мачо), то медик получается уже такой… неуверенный. Любовные сцены с Рэчел Уэйц – еще ладно, притом надо учесть, что она – подруга режиссера, и надо иметь определенную наглость, чтобы с ней так свободно оперировать на глазах у гражданского супруга. Но переживания и тем более слезы… Вот уж это Джекмену совершенно противопоказано.

Ну, а то, как он изображает пленника астероида – это вообще за пределами добра и зла. Зря он пошел на такие жертвы, зря побрил голову и грудь.

Впрочем, не из-за Джекмена фильм производит такое тягостное впечатление. Будь на его месте сам Шон Пенн, мало что изменилось бы. Аронофски – вот проблема! Понятно, что философия – это не из автоматов Томпсона стрелять, но если она подается как безжизненная тягомотина, честное слово, лучше немножко старой доброй перестрелки. Первый вопрос, который родился у меня после долгожданного окончания: «А где же фонтан?» Хорошо еще, что я совершенно случайно знал легенду о Фонтане Вечной Молодости, который искали в Новом Свете многие тысячи европейцев. А случайно непосвященного зрителя, что ж – на свалку?

Эта деталь, между прочим, вообще иллюстрирует подход Аронофски. На зрителя ему плевать с высокой горы. Он самозабвенно ставит свои киноэксперименты и по уши сидит в них, довольный жизнью и собой. Продукт получается нежизнеспособный, неинтересный, с выматывающим музыкальным фоном (без сомнений, специально подобранным так, чтобы вынуть из зрителя душу). Визуально сделано бесподобно, согласен – но душевно, извините, не трогает. И на уровне мысли – ну, никак. Аронофски считает, что сумел заставить человечество задуматься о том, что такое – «вечная жизнь». Понимаете, он всерьез считает, что сумел!