Иногда дом бывает совсем не там, где ты живешь. Вот об этом, собственно, и старается рассказать нам Бен Эффлек своим режиссерским дебютом, который кое-кто называет скучным.

Патрик Кензи вырос в пригороде Бостона, где безобразно толстых теток больше, чем евреев в Бердичеве. Он знает тут ходы под землей, но не стал использовать их, чтобы заняться наркобизнесом или другими противозаконными операциями. Он стал зарабатывать на жизнь частным сыском. И вот однажды к нему приходит тетя пропавшей девочки Аманды Маккриди и просит найти малышку. Не без колебаний Патрик соглашается, хотя его подруга и напарница, мудрая не по годам Энджи Дженнаро, всячески его отговаривает. Встряв в дело, Петрик легко обнаруживает, что оно выглядит далеко не столь пафосно, как об этом трубят СМИ. Мама пропавшей плотно сидит на «коксе». Аманда ей не нужна. И расследование утыкается в группу мордоворотов, общение с которыми может принести массу ощущений – острых, но совершенно ненужных.

Эффлек многих удивил, сняв такое кино. Забыв, что этот парень был соавторов совсем не рядового «Умницы Уилла Хантинга», от его режиссерского дебюта не ждали ничего вменяемого. Думали, будет тупо и претенциозно (тупость и претенциозность к тому времени стали фирменным знаком Эффлека). Между тем, «Беги, детка, беги» - фильм удивительного качества и с удивительным чувством меры. В основе своей он прост и честен. Там, где уместно, раздуто немного страстей. Актерский коллектив работает, как молодая корпорация: самоотверженно и равноправно, без учета регалий.

Сюжет построен так, как нормальные люди не делают. Загадка пропавшей девочки закрывается ровно на середине истории. Потом начинаются вещи уже побочные. Зрителю стоит некоторых усилий преодолеть недоумение и сохранить интерес. Все это вознаградится сторицей. Развязка бросает зрителя в такой эмоциональный водоворот, что от легкого раздражения не остается ни малейшего следа. Равнодушных нет, желающих набить морду Кейси Эффлеку – хоть отбавляй. Брат режиссера очень хорошо сыграл ходячий принцип. Кто-то может сказать, что ему не хватает живости – но когда это ходячие принципы были живыми?