Ну, что сказать? Скажу одно: Скорсезе любить надо. Иначе и смотреть не стоит. Он снимает разное кино, и очень неровно снимает. Есть у него шедевры, есть пустышки. Одно непременно: он мыслит масштабно. Рисует картину тщательно, выписывает детали любовно. В итоге снимает фильмы длинные, которые смотреть интересно, но утомительно. Но интересно. Хотя и не всегда.

На самом деле, он всегда очень старается. И это надо уважать. Даже если вас тянет на зевоту, стоит сделать над собой усилие, постараться вникнуть в то, что вам показывают. Результат не всегда оправдает ваши энергозатраты. Но если вам удастся проникнуться режиссерским замыслом - тогда вам будет счастье. Есть рецензенты, которые от "Славных парней" в диком восторге, называют "классикой жанра". Ну, а мне фильм просто понравился. Просто. Но понравился.

Рассказ - о мафии, ребята. Об итальянской мафии, которая, как считают итальянские американцы - самая крутая в мире. Не ирландская, не еврейская, не русская - только итальянская. По крайней мере, в Нью-Йорке. По крайней мере, в фильме Скорсезе. Она круто работает и круто выглядит. Настолько круто, что хочется к ней тут же присоединиться. Ведь лозунг "стань крутым!" придуман не MTV - он появился в те еще времена, когда кто-то из наших предков впервые одел шкуры, а все остальные увидели, насколько это лихо, ребята - и тут же захотели присоединиться. Но получилось не у всех. Так возникла мафия. Для тех, у кого получилось.

Генри Хилл наблюдал за крутыми итальянскими парнями с самого детства. Он и сам был наполовину итальянец. Но отец его имел неопровержимо ирландское происхождение, стало быть, в "семью" Генри проникнуть не смог бы никогда. Но примкнуть к ней мог, и работать на нее - вполне. Что пацан и сделал. Он не хотел ничего такого - только хорошо жить, красиво одеваться и не думать о копейке насущной, как всю жизнь делал его отец. Генри не был тормозом, хорошо соображал, широко улыбался - и он стал своим человеком в клане Пола Цицеро. Стал самостоятельным человеком, приобрел полную иллюзию свободы. Свободы - потому что появилась уверенность, что бедствовать ему не придется никогда. Иллюзию - потому что сам не понимал, что все это может окончиться очень резко и навсегда. Но, пока есть деньги и друзья, небо кажется безоблачным, счастье - бесконечным, а омары под винным соусом - восхитительными. Хотя бывает и похмелье, и скандалы с женой. Но это мелочи. А омары и небо - как раз нет.

Вот такая, с позволения сказать, расстановка. При небольшом воображении каждый должен угадать, чем все, в принципе, закончится. В фильмах про мафию всегда все известно заранее. В общих чертах. Но все их смотрят, потому что голая схема - ничто, а вот ее реализация может вылиться в шедевр. как это произошло с "Однажды в Америке". Тут случай иной. Шедевра у Скорсезе не получилось. На мой, конечно, взгляд. Вышел фильм, хватающий за душу своей простотой, и в ней тут - самая сила. В жизни лучше всего действуют простые аргументы. Типа: "Гони монету!". Или: "Пошел на хрен, свинячий ублюдок!". Мир, в котором живет Генри, построен именно на таких примитивных концепциях, которые оказываются крайне результативными. Ответить-то на них нечего. И Скорсезе тщательно, с прилежностью первоклассного копировщика, переносит мир простых фраз на экран. И знаете, это работает! Внутреннее устройство мафиозной вселенной становится простым и понятным, как книжка про Колобка. Потому что без зауми режиссер все подает, ребята. Доступно и убедительно. Даже для лохов.

В каждом фильме Скорсезе, сколь бы скверным он ни оказался, всегда есть гениальная сцена. В нашем случае, это - безумный день Генри Хилла, в течение которого ему приходится пережить массу судьбоносных потрясений и познать все прелесть объятий правосудия. Это уже не тот Генри Хилл, который радостно улыбался каждому новому дню, чувствуя над головой крепкую, непротекающую "крышу". Теперь он - почти законченный наркоман, нервный и дерганый, у которого на лбу написано, что дальнейшая судьба его незавидна. Несколько часов этого дня Скорсезе вместил в 15-20 минут экранного времени. Вот тут отрыв полный - как режиссерский, так и актерский, и операторский! Правда, есть проблема: сцена эта практически завершает историю. А перед ней - два часа, которые не так-то легко одолеть. Но надо.