Дебютант Фрэнк Флауэрс ведет себя как искушенный экспериментатор. Его фильм – набор кадров, которые режиссеру интересно вертеть и так, и эдак, находя нетривиальные ракурсы для съемок, заставляя сюжет выписывать затейливые вензеля. Меры он не знает, но все равно, продукт, выходящий из-под его рук, интересен.

В фильме пересекаются две истории. Обе имеют местом действия Каймановы острова. Первая (ни по значению, ни по хронологии – просто потому, что первой вспомнилась) – это история любви местного аутсайдера, красавчика Шая к дочери местного богатея, темнокожей Андреа. Вторая – это история большой проблемы мистера Ридли, который попытался укрыться на оффшорных Кайманах (или в каймановых оффшорах) от американских федералов (или федеральных американцев). Обе истории конфликтны. В первом случае против Шая – ненавидящий его брат Андреа. Во второй – миллион мистера Ридли становится причиной раскола между ним и его дочерью и между ним и его партнером. В обоих случаях доходит до уголовщины.

Две истории можно было бы и не соединять в один фильм. Каждая из них самоценна и не нуждается в дополнении. Но куда занятнее нагородить черт те что и потом с упоением раскладывать эти кубики по порядку. Только грандиозной уверенностью Флауэрса в собственных силах и можно объяснить положительный результат. У него получилось, потому что он так хотел и плевал на остальное. А может быть, это мои домыслы, и «Гавань» - совершенно просчитанный продукт в расчете на фестивальный успех в Торонто (где фильм предъявили широкой публике). Всеми признаками фестивального фаворита «Гавань» обладает: искания, метания, эксперименты и одинокая звезда для того, чтобы фестивальная публика имела какие-то ориентиры.

Такой звездой здесь является Орландо Блум. Он же еще и продюсировал фильм. Говорят, роль Шая переписали специально под него. Блум не хорош и не плох – он обычный Блум. Старается, как может. Иногда получается. Но паровозом фильма ему стать была не судьба – не та харизма, не тот темперамент, не тот талант. Это - главная проблема «Гавани»: не на кого опереться, нети ведущего актера. Эстетически очень любопытный, он воспринимается прежде всего именно как культурный эксперимент, как упражнение в чистом искусстве. Слава богу еще, что упражнение сделано на хорошем уровне.