Это фильм о том, как принятое однажды решение ломает жизнь человека вместо того, чтобы давать ему импульс. Ну и еще, безусловно – о том, что соревнование нельзя превращать в войну. И еще – о том, что выше головы не прыгнешь, как ни напрягайся.

Ну а в общем, про жизнь, конечно. А про рок-н-ролл… Ну, и про рок-н-ролл немного.

Музыка - только отправная точка. В одной дублинской школе один парень решил собрать группу. Нил Маккормик смотрит на это свысока. Он уже считает себя звездой и знает, что ему гарантирована слава и телочки. И когда Пол Хьюсон, главная шишка из той группы, сообщает, что намерен пригласить к себе брата Нила, гитариста Айвена, Нил говорит категорическое «нет». Очень скоро Пол Хьюсон превращается в Боно, а группа – в U2. Через несколько лет о них говорит весь мир, а Нил и Айвен Маккормики все еще пытаются выбраться из дерьма. Нила гложет чувство вины перед братом, который даже не подозревает, какой шанс у него был. И теперь Нил должен добиться успеха вместе с братом. Такого успеха, после которого он сможет спокойно сказать: «Знаешь, брат, я не отдал тебя в U2 – ну и хрен с ними!». И брат не даст ему по роже, а радостно согласится.

Очень простая история, не правда ли? И только наличие в ней Боно делает ее чем-то из ряда вон выходящим. И еще то, что в самом деле были братья Маккормики, о один из них правда числился кандидатом в U2 – но его не взяли по молодости. Нил Маккормик написал книгу о том, как он был тенью Боно. Он слегка нафантазировал, но главное в другом: это не история зависти, это история о том, как стать сильнее зависти. Рецепт прост: нужно время. Ничего более. Зависть или сожрет тебя, или ты ее победишь. Как и все, что тебя гложет. Вот об этом фильм.

Еще он примечателен тем, что здесь сыграл свою последнюю роль Пит Постлтуэйт, одна из самых отвратительных рож в истории мирового кино, мир его праху. Роль старого гея задумывалась гораздо более объемной. Ее пришлось сократить, потому что Постлтуэйт в самом деле был очень болен. Он сыграл очень достойно. И попрощался так, как будто знал, что навсегда. Ну, он и знал, наверное.