Американка Изабель Уокер перебирается в Париж к старшей сестре Роксанн. Приезжает не вовремя: Роксанн на четвертом месяце беременности и в состоянии потенциального развода с неверным мужем Шарлем-Анри. Хуже всего, что тот замахнулся на семейную реликвию Уокеров - старинную картину, внезапно ставшую шедевром, и французская семейка полностью его поддерживает. Но неожиданный роман Изабель с Эдгаром, дядей Шарля-Анри, может спутать карты всем заинтересованным в разводе лицам...

В таком же состоянии развода со своим блестящим прошлым застают Джеймса Айвори поклонники его лучших фильмов. Американец Айвори, заслуживший славу тонкого англофила и умелого стилизатора экранной Британии XIX и начала ХХ столетий, давно уже и с упорством, достойным лучшего применения, пытается избавиться от излюбленной фактуры. Он рассказывал о президенте Томасе Джефферсоне и даже сделал фильм на современном американском материале ("Дочь солдата никогда не плачет"), и, тем не менее, именно этот "французский" опус отчетливо показывает, как бледно его творческая манера смотрится в иных пространственных и временных координатах.

"Развод", вроде бы созданный по правилам качественной драматургии, местами радующий юмором и хорошим интернациональным кастом, оставляет в недоумении: я так и не понял, о чем, собственно, подобная история и для чего была рассказана. С одной стороны, вырви Айвори из своего трагикомического полотна драматическую нить, и вся комедия легко могла бы съехать в сторону легковесных голливудских фильмов. С другой стороны, даже подпущенный то здесь, то там трагизм ситуаций не добавляет фильму глубины - он так и остается неплохо сделанным, но пустоватым зрелищем как бы ни о чем. К тому же, все драматические сцены - неудавшееся самоубийство Роксанн и появление безумного мужа новой подружки Шарля-Анри - режут глаз, их нельзя назвать фальшивыми, но они определенно лишние, словно вставленные из другой оперы. Впрочем, даже воздушный мелодраматизм не всегда срабатывает: если романтическая линия Изабель и Эдгара очаровательна, то отношения беременной Роксанн и ее адвоката Бертрама выглядят приторно-сиропными, наспех снятыми; отличному актеру Жан-Марку Барру здесь нечего играть.

Еще менее приятна явленная в фильме откровенно снобистская, презрительная усмешка над якобы снобистской и всех презирающей Францией. Де Персаны, семейка блудливого французского супруга, принадлежащая к высшим общественным и политическим слоям, выставлены кучкой вульгарных подлецов и примитивных пошляков, не способных думать ни о чем, кроме секса, и обожающих за столом обсуждать амурные похождения скандального сенатора. Они же, французы, при этом обвиняются в грехе излишней рассудочности в пику порядочным и целомудренным американцам Уокерам, очевидно, воспитанным на европейской, преимущественно английской, культуре, и способным на изысканное чувствительное восприятие мира. При желании в чем-то согласиться, подобная язвительность раздражает и даже отталкивает. Готов принять такую самокритику от самих французов, но никак не взгляд со стороны недалекого в этом отношении "англоцентричного" американца.

Режиссер Джеймс Айвори, сценарист Рут Проуэр Джхабвала и продюсер Исмаил Мерчант работают в связке не одно десятилетие. Каждому из них либо под восемьдесят, либо под семьдесят. И все они по три раза выдвигались на «Оскар» – за «Комнату с видом», «Усадьбу Говардс Энд» и «Остатки дня». По одному этому набору несложно догадаться, что у команды лучше получается старая Англия, нежели новая Франция. Вялотекущий «Развод» не стал исключением.

Проуэр Джхабвала – немка, выросшая в Англии и вышедшая замуж за индийца. Мерчант – индиец. Айвори, хоть и рожден в Калифорнии, зарекомендовал себя именно как певец старосветской чопорности. И, как это ни странно, неудач в их общем послужном списке больше, чем удач. Наверняка их было бы меньше, не будь на свете страны, в которой Айвори родился. Удобный для него знак равенства между культурами европейских стран автоматом ставится под сомнение при введении в сюжет американцев. Красноречивое тому свидетельство – «Джефферсон в Париже». Америка – не еще одна европейская страна. Уравниловка не устраивает обе уравниваемые стороны: американцы не хотят быть равными европейцам, европейцы не хотят быть равными американцам. В американском прокате тянущаяся два часа лента с дерзко французским названием Le Divorce, в которой присутствует русская по имени Магда, никак не могла пройти успешно. Между прочим, на IMDB постер фильма – блондинки на фоне французского триколора – претерпел некоторые изменения. Лишился фона.

Со времени последнего громкого успеха команды минуло десятилетие. Айвори не сказать чтоб очень востребован. И тем не менее, данный проект был амбициозен. Наоми Уоттс и Кэти Хадсон смело можно причислить к первой голливудской десятке (кстати, согласитесь – если не знать, то именно Наоми легче принять на дочку Голди Хоун). Неплоха и группа поддержки. Но эти кастинговые успехи – всего лишь хорошая мина. Актрисам, как известно, платят меньше, чем актерам, Гленн Клоуз, Мэттью Модин – знаменитости с твердой приставкой «экс», а на ведущих французских актеров, как выяснилось, вяло реагируют даже сами французы. Тем более, если те заводят романы с американками.

Бельмондо в прославившей его роли тоже ухлестывал за американкой. Но то было почти полвека назад, когда взаимная идиосинкразия в отношениях Америки и Франции еще не была столь ощутимой. В «Разводе» противоречия не замалчиваются, однако серьезность их явно занижена – социальная драма то и дело перекидывается в формат национальных особенностей, отчего, видимо, фильм и назван комедией. В шутливом тоне обыгрывается привычка французов по любому поводу говорить «Конечно!», их всеобщая озабоченность похождениями американских политиков и склонность крутить амуры налево-направо. Достается и жмущимся на чаевые американцам, у которых ценные произведения искусства годами пылятся на чердаках. В одной из сцен младшая сестра вкушает плод, переданный ей старшей, – как раз в том месте, где уже надкусано. Аспекты посерьезнее, впрочем, тоже затрагиваются: например, то, что французские суды при разводе всегда отдают детей французским родителям (вот в чем, оказывается, подоплека громкого дела актрисы Натальи Захаровой).

Однако Айвори по природе своей не склонен к резким выпадам и гневным обличениям. Возможно, потому и чувствуют себя так неуютно Уоттс и Хадсон, что вынуждены сдерживать располагаемую ими в достатке энергию и подстраиваться под статичный стиль ветерана, более подходящий к жизнеописанию аристократии. А таковой в фильме не оказалось, о чем свидетельствует хотя бы отношение к картине, неожиданно оказавшейся ценным раритетом: были б герои аристократами, хоть однажды попытались бы рассмотреть в ней произведение искусства – а так, она воспринимается исключительно как источник наживы. Они – преуспевающая буржуазия.

Фильм посвящен охлаждению отношений между Америкой и Францией. Заслуженные ветераны намеревались поделиться с суетливыми массами ценными наблюдениями: блондинки вовсе не такие глупышки, американцы вовсе не такие жлобы, французы вовсе не такие пижоны, противоречия вовсе не такие принципиальные, компромисс вовсе не такой невозможный. Однако призыв к примирению, высказанный тоном учтивого дворецкого, так и остался неуслышанным.