Гарри Кейн – слепой писатель, сочиняющий сценарии. Он их надиктовывает помощнику Диего и продает с помощью менеджера Джудит. К нему в дом время от времени ломятся амбициозные люди с идеями всяческих сюжетов. Одного из них зовут Рэй Икс. Он врет: таких имен людям не дают. На самом деле, он сын умершего на днях миллионера Эрнесто Мартеля. Это имя поднимает в душе Гарри волну воспоминаний, и он переносится на 14 лет назад, когда его звали еще Матео Бланко, он был режиссером и однажды согласился, черт его дери, на предложение Эрнесто Мартеля – снять фильм с миллионерской возлюбленной Леной в главной роли. В постель Мартеля Лена попала не просто так, а в благодарность за оплаченное лечение ее больного раком отца.

Альмодовар с упоением предается любимому занятию – ковыряться в человеческих отношениях, радуясь каждому открытому нюансу, как маленький мальчик – засохшей собачьей какашке. По мнению Альмодовара, нет ничего важнее, чем то, что происходит между людьми. Действие его не волнует вовсе, поэтому в его фильмах почти не дерутся и очень мало стреляют. Есть немного автомобильных аварий. Зато, в плане компенсации, почти всегда присутствует инвалид, который мог бы остаться здоровым человеком, если бы соблюдал технику безопасности в отношениях с окружающими. Но, будь он осторожным, жизнь потеряла бы весь свой сок. В «Разомкнутых объятиях» слепота Гарри Кейна – способ до самой смерти вспоминать о самой яркой любви своей жизни. Тот самый случай, когда за любовь не жалко умереть, а без нее существование теряет смысл, пока не научишься воспринимать все, что было, как подарок судьбы.

Сюжет не только скачет взад-вперед по времени. В него вмонтировано еще несколько кусков фильма «Девушки и чемоданы», который снимает Матео Бланко. Это – усовершенствованная, более рафинированная и ироничная версия альмодоваровских «Женщин на грани нервного срыва». Снято в яркой гамме 80-х, добавляет зрелищу пестроты и дает интонацию, контрастную основной сюжетной линии. Фарс с чемоданом кокаина и стареющей нимфоманкой уводит историю о роковой страсти в сторону самопародии. Альмодовар не случайно говорил о том, что главная тема «Разомкнутых объятий» - взаимоотношения режиссера и монтажного столика. С помощью девушек, чемоданов и ножниц он дает наглядную иллюстрацию того, как можно сместить акценты, просто перемешав куски жизни. Конечно, кино лучше реальности, кто спорит – разве доступны нам такие манипуляции со временем и пространством, разве можем мы после самоубийства сесть за стол и съесть тарелку борща? Эх…

Впрочем, не будем сожалеть о невозможном, лучше порадоваться тому, что получаем взамен. Альмодовар заслуживает нашей благодарности хотя бы за то, что он дал Пенелопе Крус, возможно, последний шанс показать обнаженный бюст широкому зрителю. Пенелопа этим шансом воспользовалась умело и с достоинством. Она находится в прекрасной форме, причем не только физической, но и актерской. К 35 годам она научилась играть вполне прилично. Правда, кроме чисто испанских страстей, Пенелопе мало что удается, но от нее даже в Америке редко требуют что-то другое. Для фильма о режиссерских экспериментах она кажется идеально подходящей фигурой. Наверное, потому, что мало кто другой настолько обязан своей карьерой режиссерскому монтажу…