В наш прокат выходит "Сумеречный самурай" - фильм Ёдзи Ямада, еще одного японского режиссера-классика. Создается даже впечатление, будто в Японии что ни режиссер, так долгожитель и классик, снимающий уже лет пятьдесят и чем дальше, тем интересней. Ёдзи Ямада свой первый фильм снял 41 год назад, а на пресс-показ 77-го - "Сумеречного самурая" - в Москву не смог прилететь, потому что, как сказал представитель компаний-дистрибьютеров, не клеится что-то у режиссера со сценарием нового фильма, то есть 78-го. Поэтому, представляя нам с вами этот фильм, прокатчики независимо и ответственно объявляют его "абсолютно неевропеизированной самурайской драмой".

Посмотрим…

Самурайский кодекс и образ жизни мы уже хорошо изучили по самурайским драмам, мелодрамам, боевикам и комедиям ("Табу", "Крадущийся Тигр, Затаившийся Дракон", "Герой", "Пуленепробиваемый", "Шанхайские рыцари" и т.д.). Виртуозы меча, люди долга и особого мира, в котором почти нет места быту и любви, так во всяком случае, нам показывают в кино. Или быт столь же виртуозен и утончен, как владение мечом и самим собой. А любовь по определению несчастна и обречена: какая может быть любовь у людей долга? Но всегда есть красиво снятый бой: с соперником, самурайскими условностями и самим собой вплоть до харакири!

Смотрим…

И с определением прокатчиков соглашаешься, в этом фильме нет ничего такого специфически японского, чтобы специально понравится европейцам: ни сюжетной, ни визуальной экзотики. Но и культивируемых особенностей японского кино тоже нет, поэтому весь фильм смотрится как обычная (простая, но запутанная) человеческая драма: он беден и потому среди самураев - изгой, она богата, но любит его, он любит ее, но боится даже себе в этом признаться, чтобы не уронить ее честь и т.д. Автору интересен в первую очередь человек, поэтому и нам постепенно становится абсолютно все равно, какой он национальности. "Сумеречный" самурай Игути очень похож на любого героя европейской и русской классической трагедии, решившего исполнить свой долг до конца, вплоть до собственной гибели. Неевропеизированной - эта самурайская драма становится все более узнаваемой.

И к определению прокатчиков хочется добавить еще одно "не": "не самурайская драма".

Потому что главный герой хоть и самурай, но "сумеречный" - то есть "периода упадка", заката самурайства. Это прозвище дали ему из-за полного несоответствия его облика и образа жизни образцовым - самурайским. Он беден, плохо одет, плохо пахнет, сам ведет домашнее хозяйство и воспитывает двух дочек (его престарелая мать больна, а жена умерла). Свой меч он продал и в ножнах носит бамбуковую палку, которой ему и приходится драться. Да и драться, честно говоря, он уже почти разучился: нет, приемы не позабыл, но вот жажда боя и пренебрежение собственной жизнью, необходимое самураю, у него исчезли напрочь. Поэтому и в фильме гораздо больше, чем сцен боя, эпизодов быта простых японцев середины 19 века: вот рыбу ловят, вот клетки для птиц мастерят, вот ужинают, вот моют-стирают-убирают. И вокруг нас - отличное dolby с квохтаньем куриц.

Правда, кульминация всей этой "неевропеизированной не самурайской драмы" - классический и отлично снятый поединок "сумеречного" самурая и самурая-предателя. Бой яростный, лишенный красоты и при этом кинематографически очень эффектный: уставшие и израненные самураи дерутся в маленьком доме, а "сумеречный" к тому же - коротким мечом. Теперь в определениях запросто можно запутаться, а лучше от них отказаться.

Очень японский и совершенно не экспортный, очень понятный европейцам и совершенно оригинальный фильм Ёдзи Ямада о самурае, которым можно оставаться, даже если служишь только самому себе, лучше посмотреть.