Постеры не наврали: легенда ожила. Но значительно видоизменилась.

…А было время, когда в мире не было кино. Нигде.

И красавцам-мужчинам в полном расцвете сил приходилось сражаться и умирать, чтобы добиться славы и сохранить память о себе в преданиях.

Теперь же всё проще.

Теперь, чтобы прославить на весь мир своё имя, достаточно стать актёром и сыграть в каком-нибудь эпике голливудского размаха.

Таком, например, как «Троя».
 

Результат почти года ожидания оказался на редкость неоднозначным. Не сказать, что «Троя» - шедевр, но тем более не хочется говорить о фильме плохое. Самой верной оценкой будет то, что он меня поразил – своим размахом, зрелищностью, живой яркостью легендарных героев. Остальное надо анализировать по пунктам.

С начала фильма понимаешь, что – о, чудо! – ты попал в Древнюю Грецию. Об этом говорят и обстановка, и манера общения, и самые незначительные детали.

Примечательно, что в картине много обнажённого тела – женского, равно как и мужского. Хотя ничего «до 16-ти» умудрились не показать, от манеры и частоты обнажений особенно веет Древней Грецией – там человеческое тело было в почёте. Вернувшись в палатку после сражения, Ахиллес спокойно скидывает с себя всё – не обращая внимания на то, что там присутствует незнакомая женщина, безо всякой стыдливости.

Женщина стриптизу Ахиллеса не удивилась – обнажённое тело для греков было естественно. Стыдливость принесло христианство гораздо позже.

Ахиллес поражает своим невероятным для смертного презрением к смерти и к любому начальству. Если действительно был такой герой под стенами Трои, то вполне понятно, почему ходили легенды, якобы он – сын богини.

Его философии можно позавидовать. Родился воином – значит, в этом твоя суть, и смысл жизни – снискать славу на великой войне, которая прогремит в веках. Незачем убивать врага, если этого никто не увидит; желательно делать это на глазах у тысяч зрителей. Кто боится смерти – умрёт бесславным, кто не боится – трахает царскую дочь. Родись он сейчас, ей-богу, стал бы актёром – из тех, что сами выполняют смертельно опасные трюки.

Гектор, напротив, – человек семейный. У него родился сын, и он больше не хочет воевать. Но его изнеженный братец Парис – большой любитель женщин и талант только по этой части – ввергает Трою в страшную войну. Так вот, нехотя, Гектор идёт на битву и вступается за жизнь брата, хотя и не одобряет его поступка. Трагичный он персонаж, этот Гектор.

И недаром он проигрывает поединок «богу войны» Ахиллесу – человек, у которого жена и ребёнок, в смертельной схватке не может не думать о них. А это для воина гибельно.

Из Шона Бина получился неплохой Одиссей. Примечательно, что в этом фильме он единственный из героев не погибает. Наверное, ему дали роль царя Итаки как компенсацию за все зрелищные фильмы, в которых его убивают в самом начале – будь то «Эквилибриум» или «Властелин колец». В «Трое» он пожил, что называется, от души!

А Орландо Блумович Леголас, ехидно замечу, в этой картине опять стреляет из лука. Видимо, у него это хорошо получается – натягивать тетиву с героическим видом уязвлённого эльфа.

Очень хороша сцена, где Парис сражается с Менелаем. Её эмоциональный накал пробьёт и самого чёрствого. Чуда не произошло – царевич, ни разу не сражавшийся в битвах, проигрывает как мальчишка матёрому Менелаю, а затем с подрезанными ногами ползёт назад, не в силах взглянуть смерти в лицо. Даже Станиславский, окажись он в зале, прослезился бы и кричал: «Верю! Верю!»

Битва под стенами Трои, которая последовала за этой дуэлью, – самая лучшая в фильме, и не только в этом. Возможно, – лучшая среди всех фильмов про античность. И здесь нету стерильности «Возвращения короля», когда мукмак давит лошадь, а на огромной ступне – ни капли крови. Здесь кровь брызжет на доспехи из порванных шей, здесь тысячи воинов теснят друг друга щитами по всему фронту и волнуется океан копий, здесь колесницы, отступая, мчатся прямо по распластанным телам и отовсюду слышны крики умирающих и добиваемых. Масштабная, великая сцена!

Приятно видеть, что актёры в «Трое» напрочь лишены компьютерной лёгкости – на них действует сила земного притяжения, и даже великие герои в воздухе не летают. Сегодня в кино такое не часто увидишь.

Компьютерная графика в фильме применялась, конечно. Но непонятно, где именно она применялась – и это хорошо.

Вообще, реалистичность сражений показана здорово. И историческая достоверность соблюдена. Это вам не тупой «Гладиатор», где римские всадники используют обувь со шпорами и длинные мечи, как у крестоносцев. Здесь – полураздетые гоплиты и мечи без ножен, вкладываемые в щит, тонкие копья и примитивные луки. И колесницы, на которых ездят самые знатные и самые большие начальники.

Сценарий, тем не менее, местами слизан с «Гладиатора» и «Спартака». От первого, в частности, – вступление и демонстрация способностей Ахиллеса. Узнаваемый метод: империя уже всех захватила, но одни остались. И начинается всё с того, что империя победит и их, попутно предоставив Максимусу / Ахиллесу возможность показать, чем он крут. От «Спартака» здесь – горящие шары для боулинга, скатываемые троянцами на лагерь греков.

С момента гибели Патрокла Дэвид Беньоф (автор сценария) начал преувеличивать роль героев. «На сегодня битва окончена» - говорит Гектор мирмидонянину. Ну что это за ересь?

Чего он испугался – мести Ахиллеса?! Патрокл вовсе не выглядел, как мальчишка, и меч в его руках был не игрушечный. Так что: всё дело в знатности убиваемого? Молодого илота убить можно, а брата героя нельзя? И как Гектор сумел остановить бой, если в начале этой схватки отлично видно, что фронт растянулся минимум на километр вдоль линии побережья? Всем SMS сбросили или сообщение на древнегреческие пейджеры?! Хм-м…

Её один явный недостаток сценария – видоизменение греческой легенды. Вполне обоснованно было отказаться от богов, а также от морских чудовищ и прочей фантастики. Но последовательность смертей и событий ведь можно было правильно соблюсти!

Я не говорю о том, что Троянская война длилась не один год, и Троя выдержала далеко не один приступ ахейцев. Я не говорю о том, что раскол в греческих рядах – раздор между Агамемноном и Ахиллесом – в фильме так и не завершился; Агамемнон должен был сам помириться с Ахиллесом, чтобы вновь объединить войска ради победы.

Я даже не говорю о преждевременной смерти Аякса, о неожиданном убийстве Менелая Гектором, о глупой смерти Агамемнона. Но Ахиллес! – Ахиллес должен был умереть под стенами Трои! И он не участвовал в этой затее с конём.

По легенде, его поразил стрелой Парис у Скейских ворот, и за его тело разгорелась страшная битва. Ахейцы не хотели оставлять мёртвого героя на поругание врагам – и вокруг тела Ахиллеса громоздились новые горы трупов, пока Аякс с Одиссеем не вынесли тело с поля боя.

Очевидно, что такая сцена смотрелась бы куда выигрышней, чем штампованная беготня по гибнущему городу в поисках возлюбленной и бесславная смерть героя на аккуратном газоне.

Если смотреть на фильм в целом, то «Троя» распадается на две отдельные части. В первой части плещется море, трещат щиты под ударами копий и раздаются крики умирающих. Во второй, в основном, плачут женщины и им подвывает рыдательная арабская музыка.

Но у этих двух частей нет строгой «линии разреза». Казалось бы, фильм начинает скатываться от героического эпоса к эпической мелодраме после смерти Патрокла – но нет! – Ахиллес с Гектором ещё успевают устроить самый виртуозный в истории кино поединок на мечах. После этого уже ничто не может спасти «Трою» от набившего оскомину голливудского штампа. И Ахиллес, пронзённый пятью стрелами, хорошо поставленным голосом просит Брисеиду уходить со своим убийцей, а затем красиво умирает.

Финал «Трои» откровенно слаб. Разве что затея с конём показана довольно умело. Но то, как Брисеида заколола Агамемнона и как умирал Ахиллес, бесит невероятно. Так бездарно испортить фильм с таким превосходным началом! Помнится, от «Последнего самурая» было похожее впечатление…

В общем, начали за здравие, а закончили за упокой. Это не метафора – потому что ближе к концу в фильме действительно жгут слишком много погребальных костров и, не стесняясь, поливают зрителей вёдрами слёз под прилежно рыдающую музыку.

Вообще говоря, «Троя» - это о смысле жизни. Об этом говорят вступительная и финальная фразы. Они – совсем не о древних героях, а о том, зачем нужна жизнь каждому из нас – теперь, когда мы её уже получили и назад не отдашь. С какой целью мы живём и что хотим получить в итоге? И есть ли разница, были мы или нет, если о нас никто никогда не вспомнит?

А может, нужно делать что-то, что увековечит наши имена в истории – чтобы их помнили тысячи лет? И пусть говорят: он жил во времена Бреда Питта. Пусть говорят: он жил во времена Вольфганга Петерсена.

Во первых строках этой рецензии хочу сделать небольшое, но крайне важное заявление. Я люблю фильмы с исторической подоплекой. К ним я неравнодушен. Все, написанное дальше, именно с учетом сказанного и предлагаю воспринимать.

Ну, и теперь – поехали.

Скептицизм, с которым я ожидал «Трои», с трудом поддается описанию. Когда я был студентом, нас заставляли заучивать Гомера целыми кусками. Приходилось знать в подробностях родословную богов до Хаоса включительно и специфику узора на щите Гектора. Я понимал, что Вольфганг Петерсен экранизировать Гомера не будет (да и сценарист Дэвид Бениофф завялял, что писал только по мотивам «Илиады», и не считает это преступлением, потому что ведь и Гомера от Троянской войны отделяла немалая дистанция – 300 лет). Я боялся, что из этого всего выйдет отменнейшая клюква с полным набором всяких фактологических ляпсусов – выйдем, словом, издевательство над великой литературной традицией. Ну, а известие о том, что Ахиллеса сыграет Брэд Питт, и вовсе ничего другого, кроме животного смеха, вызвать не могло. Словом, я опасался за фильм и за себя. Но, в то же время, я ждал «Трою» с плохо скрываемым от самого себя нетерпением. Я понимал: этот проект будут вспоминать долго – если не века, как Ахиллеса и Гектора, то, по крайней мере, несколько лет.

Петерсену удалось невероятное. Он сделал хороший фильм о Троянской войне.

Сюжетная схема (даже менее того – сам каркас) – это взято у Гомера, последовательность событий выдержана такая, какой она дана в «Илиаде». Особых отступлений, кстати, и нету. Просто сценарист отжал ту поэтику, которая делает гомеровские поэмы бессмертными, и взял лишь набор главных героев и совокупность их поступков. Под это все была подведена совершенно голливудская идея о цене славы и о сущности героизма – то, чего в «Илиаде» и близко нет. Там Ахиллес, насколько я помню, не уклоняется от схватки с Гектором только потому, что этого никто не увидит. Ахиллес в версии Дэвида Бениофа – это суперзвезда, ему нужна публичная слава, ради нее он может смирить даже свою нечеловеческую гордыню. Это циник, который знает о жизни все, завет всему цену. Его не обманешь трескучими словами о партиотизме, великой Греции, гневе богов и так далее. Он верит только в себя и свой меч. Единственная причина, по которой он оказался под стенами Трои – желание остаться в веках. Он действует, как эгоцентрист-одиночка. Ему начхать на судьбу греческого войска. И он не признает над собой никакого начальства.

Именно Ахиллес и стал главным героем в фильме Петерсена. Странно, но Брэд Питт в этой роли не выглядит комично. Впрочем, этому кому как. Не успела пройти российская премьера, а Интернет уже наполнился издевательскими замечаниями о том, что у Питта ноги кривые, что мускулы у него – «дутые», и что вообще с такой физиономией в древние греки переться нечего. Лично у меня Ахиллес в исполнении Питта не вызвал никакого протеста – хотя именно к протесту я был готов. Нормально он выглядит, если расслабиться и не ставить себе задачу обязательно размазать фильм по стенке. Совершенно естественно, органично, как будто всю жизнь супергероев играл. Какая, на фиг, разница, похож он на грека или на албанца, настоящие у него мускулы или резиновые? Питт хорошо играет и достоверно (без нажима, но с большой силой) передает нам внутренний конфликт, вокруг которого и выстроена вся история подвигов Ахиллеса.

Сценарий, который Петерсен получил в свое распоряжение, дал ему четкие ориентиры. Но сценарий – это только декларация о намерениях. Дальше все зависит от режиссера, в руках у которого – судьба фильма. Захочет – и запорет самый распрекрасный сценарий. Петерсен все сделал правильно, я бы сказал – грамотно. «Троя» продолжается 164 минуты. За такое время немудрено и заскучать. Петерсен скучать мне не дал. У него все организовано и работает, как швейцарский банк. Каждая деталь на месте, все знают, что делать, и каждый вложенный доллар работает, как десять. В фильме – не одна кульминация, их штук пять. Режиссер подводит к ним зрителя каждый раз по-новому, героически борясь с угрозой монотонности. Музыка, антураж, пейзажи, актеры – все идет в ход для того, чтобы получилось нескучное зрелище. Результат оправдывает эти усилия: Троя – фильм интересный.

А что особенно приятно – это еще и не пустой фильм. Он неплохо выстроен психологически, а некоторые сцены даже способны потрясти – ну, скажем, приезд царя Приама в шатер Ахиллеса или убийство Патрокла Гектором. И, помимо всего, «Троя» - фильм не просто интересный и не только драматичный. Это еще и умный фильм. Речь не о какой-то суперфилософии. Рассуждают герои просто – но высказывают те мысли, которые всегда волновали людей и будут волновать, пока люди живут.

А теперь прошу вспомнить то, с чего начинал. Я люблю историческое кино. Любое, даже откровенный отстой, вроде «Первого рыцаря» - в меру того, чего он стоит. Но, честное слово, «Троя» - из лучших. Это не великий фильм. Это – безупречно сделанный коммерческий продукт, посмотрев который, понимаешь, почему бессмертен Голливуд. Это не то бессмертие, которого добивался Ахиллес. Его очень легко измерить в денежных знаках, и оно не имеет ничего общего к сфере духа, к звездному небу над нами и нравственному закону внутри нас. Но, пока Голливуд способен производить такие безукоризненные штуки, как «Троя», его благополучию ничто не угрожает.

Какой из Брэда Питта Ахилл? Да такой же, какая Клеопатра из Элизабет Тейлор и какой Спартак из Керка Дугласа. Кому-то, возможно, приятнее было бы увидеть в ролях Ахилла и Гектора, соответственно, Шварценеггера и Сталлоне, но вряд ли на них нынешних пойдет столько, сколько на пусть и неприлично укачанного Брэда. Условно он тут – лучший воин. Немецкая модель Диана Крюгер – условно прекраснейшая из смертных. Если бы для съемок и впрямь подбирали такую (яблоко раздора подкинули?), то они бы попросту не состоялись. И вообще, увлекшись прикидками, кто как смотрится, недалеко под видом рецензии выдать порцию язвительных пересудов. Специалистов по ним в сети и так хватает.

История троянской войны включает в себя множество персонажей со своими делами, со своими особенностями. Если бы авторы фильма решили воспроизвести ее хотя бы с минимальной точностью, им, наверное, пришлось бы сопровождать выходы новых персонажей подписями, как в советском сериале «Освобождение»: «Менелай – царь Спарты, муж Елены, брат Агамемнона» и т.д. Разумеется, до этого дело не дошло. Однако ж, великая история была вписана в голливудский стандарт вообще безо всякого изящества.

В топорном изложении Дэвида Бениоффа отсеченным от действия оказывается целый полк персонажей. Нет Филоктета, Паламеда, Диомеда, Мемнона, Реса, Телефа, Терсита, Пентесилеи, Неоптолема и многих-многих других. Из двух Аяксов, Оилида и Теламонида, остался один, в исполнении звезды шоу-рестлинга Тайлера Мэйна – безынтересный настолько, насколько безынтересной может быть изображающая серьезность звезда шоу-рестлинга. Из Приамова семейства вообще убрали Гекубу, Кассандру, Поликсену, Деифоба и маленького Троя. Впрочем, Поликсена тут есть, но ее «скрестили» с пленной лирнесской царицей Брисеидой, имя которой, если вдуматься, означает «дочь Брисея». Оптимизация! Парис – явно не тот удалец-пастух Александр, что первенствовал во всетроянских состязаниях (кажется, он и вовсе никуда из дома не отлучался). Имя Андромахи, жены Гектора, так и не было произнесено. Убили Менелая, который вроде бы с возвращенной ему Еленой прожил до старости. Убили Агамемнона, хотя сделать это должна была его жена Клитемнестра с любовником Эгисфом, а отомстить им за это – Орест. Зато хоть нашлось место Энею, будущему основателю новой Трои – Рима, то бишь. Тут его главный подвиг заключается в том, что он, драпая из пылающего города, в нужный момент оказался поблизости и принял меч из Парисовых рук.

Если на событиях троянского цикла, кроме «Илиады», основаны прочие великие произведения – «Одиссея», «Орестея» (Эсхил: «Кроха от великих пиров Гомера»), «Энеида», то из «Трои» сиквелов, похоже, не вырастет. Эней – какой-то зеленый пацан, да и роль досталась также зеленому пацану. Одиссей, несмотря на то, что играет его Шон Бин, не производит впечатления дьявольски хитрого человека – так, обычный политик интеллектом чуть выше среднего. Агамемнон – просто-таки бондовский злодей, помешанный на мировом господстве, первостатейный интриган. Если бы такой и выжил, мстить за него никто не стал бы. Менелай – неотесанный ирландский мужлан. Гектор – сборник положительных характеристик: мужественный, ответственный, миролюбивый, верный, умный и накачанный.

Противостоит типовому герою женского чтива типовой герой чтива мужского. Центральная фигура «Трои» не знает поражений, посылает по матушке начальство, пользуется популярностью у женщин и жестоко мстит за убиенного друга (брата, сожителя – нужное подчеркнуть). Ахиллесова пята этого товарища – одержимость славой суперзвезды. Храмы поджигать – не для него. Он знает, что именно об этой войне, а не о тысячах других, столетия спустя сложит поэму слепой грек. В начале военных действий он не убивает Гектора только потому, что… зрителей собралось немного. Ему, видите ли, нужны аншлаги. Вот он и делает все, чтобы быть понятым в начале XXI века, – делает большой голливудский проект. Его отношения с работодателем (несостоявшимся тестем, кстати) – копия модели Мохаммед Али vs Дон Кинг. Суперзвезда всячески поносит прощелыгу-промоутера, периодически встает в позу, но все же участвует в его интригах. В концовке Ахилл, войдя в экипаж Троянского коня, превращается в святого Себастьяна – а говорили: пята, пята…

Но главный плюс блокбастера «Троя» и главный минус экранизации «Илиады» – отсутствие богов. Можете, к примеру, представить «Властелина колец» без Саурона? Конечно, Аполлона, направляющего стрелу Париса в пятку; Зевса, гадающего, кому – Гектору или Ахиллу – идти к Танатосу; Афродиту, накрывающую темным облаком поверженного Менелаем Париса; Ареса, ревущего от ранения, как десять тысяч воинов, не так-то просто показывать. Да и невыгодно. Зрители жаждут первоклассного натуралистичного экшна – а эти… Между тем, эпос Гомера без богов немыслим, там они образуют собственную сюжетную линию: грызлись небожители меж собой и манипулировали людьми, как сверхдержавы третьим миром. Без них история падения великого города становится более прозаичной. Ахилл оказывается просто сильнее Гектора.

Впрочем, у создателей «Трои» на этот счет есть железная отговорка: это, мол, и не экранизация Гомера. Неизвестно, какие там альтернативные источники накопал Бениофф, более правдивыми они не кажутся. И уж Аполлона богом солнца мог бы не называть (чем же тогда заниматься Гелиосу?). В итоге получился заурядный исторический боевик «по мотивам». Была «Илиада» от Гомера, теперь есть «Троя» от Голливуда. Надо отдать должное: созданная по всем правилам голливудской драматургии и голливудского производства. С нуля, без знания темы, она, возможно, производит неизгладимое впечатление. Батальные сцены – на высшем уровне. Бой Питта и Баны – хорош, да, несомненно, хорош. Даже великолепен. Пеплуму идут африканские завывания под органный гул и достойные мыльной оперы ходы – надо ведь иногда баловать миллионы поклонников мыльных опер космическим размахом. Все грамотно!

Внемлет всему этому аудитория, для которой американцы выиграли Вторую мировую. Античную историю, получается, тоже творили древние амеры. У древних греков для этого нравы были слишком дикими: беспорядочные половые связи, инцест, человеческие жертвоприношения (на похоронах Патрокла Ахилл самолично прирезал 12 троянских юношей) и т.д. – не по-христиански как-то! И, конечно же, длиннющий, неправдоподобный и неполиткорректный сценарий какого-то грека не приняла бы ни одна студия.

«Троя» вышла на «Троечку» потому, что создатели ее опопсили все, что можно было опопсить в первоисточнике. Да, риски они минимизировали, но не так ненавязчиво, как это получилось в телевизионной «Одиссее» Андрея Кончаловского. Шон Бин как актер никак не слабее Арманда Ассанте. Но его Одиссей беспомощен перед Одиссеем Ассанте, просто потому, что тот вполне соответствует духу первоисточника, а этот – нет. Создатели фильма не подумали о том, что элементарно кощунственно ставить знак равенства между Гомером и, допустим, Говардом Фастом, по роману которого поставлен «Спартак». Может, это и в самом деле отличный роман. Но «Илиада»-то – памятник мировой культуры. Пусть художественные находки ее благодаря частому их использованию благодарными потомками уже не кажутся ценными – испытание тысячелетиями она выдержала. А насколько долговечной окажется голливудская мелодрама?

Отсюда вывод: для настоящей «Илиады» время еще не пришло. Слишком еще резки несовпадения с развлекательным кинематографом – по формату, по метражу, по морали, по художественным приемам. Вот для девятичасового «Властелина колец» – самое то. Троянскому циклу (часть его Гомером вообще не затрагивалась, «Илиада» оканчивается погребением Гектора) часов для грамотного воспроизведения понадобится минимум двадцать. «Троя» Вольфганга Петерсена, в которой война вместо десяти лет ведется от силы месяц, перед тем, что троянский цикл заслуживает, – все равно что мультик 1978 года перед колоссом Питера Джексона. Осуществится ли когда-нибудь такая постановка? Наверное, да. Подешевеют современные передовые технологии, будут открыты новые средства художественной передачи, новые форматы развлечений – кинопроцесс, слава богу, пока еще есть кому двигать.

В российском варианте имя главного героя по аналогии с «римским генералом» Максимусом единственное облагорожено окончанием (почему тогда не было Менелауса, Одиссеуса, Энеаса, Коммодуса, Маркуса Аврелиуса?). Переводчики тщетно пытаются закрепиться в гекзаметре. «Троя» ни на секунду не позволяет забыть, что это – всего лишь кино, набор добротно поставленных, добротно сыгранных сцен. Не завораживает, иначе говоря. Она, хоть и смотрится дорого, значительно уступает той картине, что рисует воображение при перелистывании страниц. Для этого вовсе не обязательно быть гомеристом или гомернутым.

«Трою» мы посмотрели. Может, когда-нибудь дождемся и «Илиады».

Когда повсюду засияли афишки с изображением хмурившего лоб Брэда Питта, облаченного в золотистые одеяния воина, а на заднем плане расположилась симпатичная парочка, как потом писали, самых известных в мире любовников, я сразу решила, что на этот фильм надо сходить. Так иногда бывает, что-то привлечет нас яркой оберткой, и мы уже сами не понимаем, как оказались в кинозале. Забавно, что самый первый раз я услышала об этом фильме из программы Сегодня и, подивившись тому, что в серьезной передаче рекламируют фильмы, уже тогда знала наверняка, что рано или поздно окажусь в кинотеатре. Да и как можно пропустить то, о чем слышны разговоры на каждом углу?! Так вот, я наконец-таки прошла в темный зал, где, устроившись в самом центре, принялась ждать начала. К чему я об этом говорю? Дело в том, что я глубоко убеждена, что 30% успеха фильма у того или иного зрителя зависит, главным образом, от того, с какого угла в кинозале ему довелось разглядывать экран. Потому, сразу скажу, я сидела очень удобно, и вряд ли что-то, кроме самого фильма, конечно, могло омрачить мне просмотр. Правда, вот сосед справа попался не самый удачный, весь сеанс издавал какие-то странные звуки, но не об этом речь.

Фильм начался с рассказа о предыстории войны, деяниях микенского царя Агамемнона (Брайан Кокс) и далее, как пример, нам решили показать одно из его сражений. Думается, это было сделано для того, чтобы под максимально эффектным углом показать нам главного героя, Ахиллеса (Брэд Питт). Сошлись две армии, но чтобы не устраивать кровопролития, цари порешили устроить дуэль между двумя сильнейшими воинами каждой из сторон. Из вражеского стана выходит такой высоченный злой парень, издает неприятный клич, и все его братья по оружию энергично стучат копьями о землю. Потом я узнала, что роль этого парня исполнял рестлер, и совсем не удивилась. Что-то в его кличе мне еще тогда показалось знакомым. С нашей стороны, т.е. с той, за которую зрителю положено болеть, должен был выйти Ахиллес. И он, как водится, вышел, но не сразу. Наверное, с какой-нибудь девкой валяется , - подумала я, когда за ним послали. Оказалось, что она была у него не одна, но да разве это главное?! Наш герой лихо запрыгивает на коня, приезжает на поле боя и, отразив кинутые в него копья далеко не слабым парнем с помощью весьма прочного щита, за одно мгновение с разбега очень эффектно вонзает ему кинжал в основание шеи. После чего с надменным видом заявляет, что он сам по себе и никакому царьку служить не намерен.

Представив Ахиллеса, нам решили показать других героев. А именно Минелая (Брендан Глисон), Елену (Диана Крюгер), Гектора (Эрик Бана) и Париса (Орландо Блум). Троя и Спарта, насколько я поняла, решили жить в мире и согласии. Чтобы укрепить союз Минелай пригласил царевичей Трои на шикарный ужин. И здесь-то младший из них, он же Парис, принялся стрелять глазками Елене, жене Минелая и царице Спарты. Когда он чуть позднее заглядывает к ней в спальню, становится ясно, что отказать худощавому пареньку она не может, причем это уже не в первый раз. И тут они начинают целоваться, да так страстно и эффектно, что дух захватывает. Как давно, сажу я вам, не видно было на экранах настоящих красивых поцелуев! (Прошу прощения за, может быть, не совсем уместный крик моей девчачьей души).

На утро Парис решает увезти Елену к себе домой в Трою. О проблемах, с этим связанных, он как следует подумал и решил, что как это всегда и бывало, всё будет разгребать его старший братец. Гектор, немного поколебавшись и пожурив легкомыслие и любовный пыл царевича-младшего, все же соглашается, и они дружно плывут домой. В это время разгневанный Минелай обращается к своему старшему брату Агамемнону (видимо таков уж удел всех старших детей в семье младшие набедокурят, а разбираться им). Тот, не будь дураком, решил на этом деле нажиться и прибрать к рукам саму Трою. Ну и началась война, о которой знает или, во всяком случае, должен был знать каждый, кому выпало счастье (или наоборот несчастье) посещать школу и уроки литературы.

Однако это еще не все герои картины. У Гектора и Париса есть сестра Брисеида (Роза Бирн). Высокая красивая темноволосая девушка. Сразу видно, что братья и отец, царь Приам (Питер О Тул), в ней души не чаят. Но эта девушка решила отдать всю себя служению в храме Аполлона, а это значит (в фильме на этом даже как будто сделан акцент), что она невинная и таковой останется до конца своих дней. Почему-то в этот момент мне подумалось, что Ахиллес это исправит.

Но вернемся к сюжету. Приам мудрый и очень симпатичный седой старец сразу просекает, что у Париса это серьезно, и принимает Елену как родную дочь. Да и, объективно говоря, мог ли он поступить по-другому? То, что начнется война, было уже очевидным.

Отдельно хочется сказать пару слов о Гекторе. В школе, читая произведение Гомера, я просто обожала этого героя, но почему-то я все равно болела за греков. Просматривая фильм, я от этого противоречия отошла. Оказалось, что правы-то были троянцы, а Ахиллесу просто не повезло в жизни, попал не на ту сторону (хотя, если бы не он, кто знает что было бы с его Брисеидой?). Так вот, Гектор в фильме превосходит все ожидания. Он сильный, мужественный и благородный, словом такой, каким и должен быть настоящий царевич. В отличие от своего брата (который до встречи с Еленой гулял направо и налево), он к тому же верный супруг и любящий отец. Собственно, наверное, с Гектора фильм и начал мне по-настоящему нравиться и доставлять удовольствие.

Что же касается Ахиллеса, то первое время он вызывал какие-то странные эмоции. Странные потому, что проще всего их будет назвать смехом, а такой великий воин (так его величают даже чересчур часто) должен был бы вызывать уважение и восхищение. Короче говоря, чтобы уговорить несгибаемого гордеца принять участие в готовящемся кровопролитии к нему присылают Одиссея (Шон Бин), его хорошего друга и весьма хитрого человека (как известно, это он придумал троянского коня, за что и был наказан богами см. Одиссея ). Здесь же нас знакомят с побратимом Ахиллеса Патроклом, невинным юношей, мечтающим стать похожим на своего друга. Забегая вперед, скажу, что во многом именно благодаря Патроклу, согласно фильму, греки и одолели троянцев.

Вернемся к Одиссею и его попыткам подействовать на самолюбие героя. Честно говоря, этот момент показался мне до того глупым, что я чуть было не решила, что напрасно пришла. Когда двое взрослых мужчин говорят о славе, величии и бессмертии это отдает таким детским садом, что не понятно как сами актеры согласились такое произносить. Настолько все звучит наивно и неправдоподобно. Самое удивительное то, что хитроумный Одиссей так и не смог уговорить Ахиллеса. Сделала это его мама, популярно объяснив разницу между тем, что его ждет: либо семья, дети и жили они долго и счастливо , либо он погибнет, но войдет в летописи. Похоже, саму маму героя устраивал второй вариант (что показалось мне весьма странным для женщины, любящей свое дитя).

И вот отважный и без меры крутой Ахиллес поплыл на войну. Примерено с начала первой битвы фильм начал захватывать. Трудно объяснить, почему это произошло. Может быть, я привыкла к странноватому переводу, пытающемуся облечь речь простых работников меча в какие-то едва похожие на стихотворные формы, может быть, повлияла сила красоты. Ведь кто бы что ни говорил, но не очароваться Брэдом Питтом, выступившим во всей красе после года тяжелых тренировок, да и к тому же в воинских доспехах, по-моему, почти невозможно. Более того, скажу, что пару раз его показывали обнаженным чуть ли не по самое дальше некуда , что приятно удивляло и очаровывало.

К тому же в фильме действительно много красоты: плывут корабли, размноженные на компьютере, показывают огромный город, который потом еще и запылает, кругом песок, голубое небо и ровная гладь моря. Плюс ко всему и музыка была на уровне. Конечно, если начать придираться и сравнить фильм, скажем, с Гладиатором , то сразу высветятся очевидные промахи, но я этого делать (сравнивать) не собираюсь и вам не советую.

Приближаясь к концу (трудно писать мало, если фильм действительно зацепил), еще добавлю, что и любовная линия была развита наилучшим образом. Все произошло, как это и происходило в сотнях других фильмов: она ему досталась, но он не воспользовался ее беззащитностью. Тогда ее захотели отдать другим, но он не позволил и защитил ее. И она, борясь с противоречивыми чувствами в своем сердце, решилась-таки либо убить, либо полюбить. Как это обычно и бывает, она выбрала второе (и гори этот Аполлон синим пламенем!). Кто-то скажет, что это настолько избито, что режиссер мог бы постесняться вставлять подобную линию в фильм, но я скажу, что проверенное временем все же надежнее. К тому же, что меня особенно порадовало, за весь фильм Ахиллес так и не сказал ей, что он ее любит. Хотя похоже, на самом деле, это было так. Просто, если честно, утомляет это бесконечное жевание истертых до крови самых важных и самых красивых слов на мире.

Когда фильм, наконец, подошел к концу, и в зале стал зажигаться свет, я вдруг осознала, что хочу еще. Такое со мной в последнее время бывает настолько редко, что из кинотеатра я вышла абсолютно счастливой. Обычно ведь прошагаешь два метра, и не только какие-то детали забываются, но и сам фильм начинает казаться каким-то бесконечно далеким (я даже начала опасаться, что у меня какие-то проблемы с памятью), а здесь все было как раз наоборот. Думаю, на Трою и второй раз сходить можно, что, скорее всего, и сделаю.

А то, что говорят про рок и исчезновение из картины богов, что, мол, из-за этого фильм стал неполноценным, так это все ерунда. Судьба ловко поиграла Ахиллесом, заставив его воевать на стороне царя, которого он презирает, и убивать людей, которые могли бы быть его друзьями. Он оставил ради любви свое дело и даже свои мечты о славе, он бросился к ней, но, по воле рока, так и не успел вдоволь надышаться настоящим счастьем. Во всем этом есть что-то действительно красивое и величественное.

Да, бывают фильмы, которые пролетают мимо, а бывают такие, которые цепляют и надолго западают в душу, и после просмотра таких фильмов ты понимаешь вот оно прекрасное произведение искусства. И именно ради любви к искусству и стоит посмотреть этот фильм.

Я почти наверняка не смогу настолько красочно рассказать, о чем этот фильм, как одна моя знакомая блондинка, поэтому сначала даю ей слово, а потом уже поделюсь своими впечатлениями. Итак, о фильме "Троя" от блондинки Лены...

"Ой, ну я не знаю. Ну, короче, Агамемнон - он такой солидный папик. Старичок, но крепенький. Все ходил, воевал-воевал. Набрел на очередное войско. А у них традиция: чтобы не устраивать лишнего кровопролития, выставляют по воину с каждой стороны. Кто победит - то войско победило, а царю с противоположной стороны переходят все земли и воины. Я думала, с той стороны мой любимый Рокчик выйдет. Фига! Какой-то другой. Но тоже солидный, весь в мышце и орет как рестлер. Ну, думаю, сейчас ему Питтушку и выставят. И точно, Агамемнон как начал орать: "Ахиллес! Ахиллес! Ахиллес!" - я чуть не оглохла. Но Ахиллеса-то и нету? Где он! Небось, с бабой какой-то! И точно! Валяется в палатке с девкой весь такой утомленный-утомленный, с такой попкой-попкой... Да ладно вам, попка как попка. Офигительская. Я думаю, как он с такой попк... Нет, то есть как он после этой девки сражаться-то будет? Известное дело, после любовных игр мужик не способен толком даже посуду помыть. Типа, он всю энергию израсходовал на любовь. Мы-то знаем, что это чушь полнейшая, но кино снимал мужик, поэтому он пошел на поводу предрассудков.

Но Брэдик - молодчинка. Встал, нацепил железки и пошел сражаться с рестлером. Он когда вышел - я даже перепугалась. Представляете, стоит эта гора мышцатая с такой тупой-тупой морденью, а против него - Брэдик. Кстати, он классно накачался. Причем грамотно так накачался - не тупо, нет. Просто такой рельеф, живота никакого нет, попка маленькая, плечики широкие... Почему такие мальчики достаются всяким уродкам, вы не знаете?

Ну, короче, тут бой - я аж вся напряглась. Питтик раз - и побежал быстро-быстро прямо на этого урода. Как будто на паровоз бежит. Урод размахнулся, раз - копье в него! Я аж пригнулась! А Брэдик раз - и отбил! А потом прыг орлом - и уроду прямо в шею мечом. Сверху, как ястреб. Я аж завизжала, потому что эта ловкость победила силу. А Брэдик потом к воинам подбегает и давай орать: "Ну кто на меня?" Типа, похвалялся. Никто и не вышел. Если он этого мускулика завалил, кто с ним связываться будет? А девок там в рядах не было. Они бы мигом повысыпали, чтобы Брэдик их победил. Ну, короче, этот Агамемнон всех захватил. Но Брэдик сразу сказал, что Агамемнон ему не царь и что вообще ему никто не царь. Он одинокий воин-герой. Класс, да? Независимый такой, в блестящих железках...

Ну а тут история с этой чувырлой. Короче, Гектор с Орландиком приехали замиряться с Менелаем. Ну, всякие пьянки-фиганки. Менелай этого дела большой любитель - алкаш-надомник. Плюс еще девки всякие вокруг. Но Орландик-то - он не такой! Чистый Парис. Сидит себе скромнеченько в углу, глазками поблескивает - истискала бы всего. А напротив - та самая Ленка-Крюгер, жена Менелая. Думаете, это Орландик ее соблазнил? Черта за два! Давно известно, что сучка не захочет, кобель не вскочит! Ведь Крюгерше, как женщине в соку, неинтересно, что ее Менелай постоянно квасит и девок щиплет. Ей же тоже требуется общение и внимание. Ну, она, типа, сбегает в спальню. Орландик - за ней. Когда он туда входит, нам, зрителям, становится понятно, что эта парочка уже давно знакома в самом интимном смысле. И тут они начинают целоваться, да так страстно и эффектно, что я даже о Питтике забыла, честное слово. Таких пьянящих и горячих поцелуев я уже давно не видела. По-настоящему красивые поцелуи. Хотя, на мой взгляд, эта Крюгерша - та еще Елена. Не похожа.

В общем, неудивительно, что Орландик ее протащил на корабль и поставил брата Гектора перед фактом: раньше у него были увлечения юности, а теперь - очень глубокое чувство. Гектор, конечно, опечалился. Они заключили мир, а теперь, когда Орландик у Менелая увел жену, ему и водка будет не в радость, и девки. Так что вместо мира они в Трою своему папе везут одни проблемы. Ну и Крюгершу, хотя папе-то она зачем? Она же Орландикова. Но Гектор любит своего братика, поэтому принимает нелегкое решение ехать к папе.

А Менелай, как только проспался, побежал к своему брату - Агамемнону. Улавливаете мысль? Они были родственники. Агамемнон, который давно хотел пожечь Трою огнем и мечом, а брат все не давал, говорит: "Теперь ты понял, какие они твари? Пошли на Трою". Но одни они на Трою идти не могут - нужен крутой парень. Кто? Брэдик, разумеется. Но он же независимый. Барал я, говорит Брэдик, всю вашу Трою и Грецию к свиньям. Тогда Агамемнон послал к нему Одиссея в исполнении Боромира. Тоже душка, кстати. Жалко, что его все время убивают почти в начале фильма. Короче, Боромир приходит к Брэдику и начинает эти дурацкие терки: мол, родина в опасности, да как ты можешь отсиживаться на печке и все такое. Честно говоря, меня чуть не стошнило. Ненавижу эти сопли про славу, величие и бессмертие. Как их самих-то не ломает такое произносить? Но тут Брэдик пошел к мамусику и спросил, что ему делать. Ну, мамусик ему и объяснила, что или он женится и ведет достойную жизнь отца семьи, или идет на войну, там прославляется, но поканчивает жизнь в бою как герой. Причем мне показалось, что сама мамусик подталкивает Питтика ко второму варианту, что не делает честь картине, потому что материнское сердце - оно всегда желает лучшего своему дитю.

Брэдик (он Ахиллес, я не сказала?), конечно, выбирает сплошное геройство, берет своих пацанов и едет с войском Агамемнона-Менелая вызволять Ленку-проблядушку и грабить древний город, стяжав себе сраженческий венок. Да, а в Трое - полное согласие. Папа увидел Крюгершу, офонарел от ее юной красоты (обычные киношные условности, на мой взгляд, потому что у нас в ПТУ таких полно) и сказал, что сыновей поддерживает, поэтому будет сражаться хоть со всей Грецией. Кроме того, Троя неприступна и полна съестных припасов, так что продержимся.

И вот тут фильм стал очень захватывать. Когда я увидела, как они едут по морю до Трои, то начала проникаться духом мужской дружбы и чувства локтя. Может, кто и скажет, что невозможно очароваться Брэдом Питтом, потратившим год тяжелых тренировок на эту роль, но она будет явная врунья. Он, может, и не похож на настоящего Ахиллеса, но его мужественная красота, которую нередко показывали обнаженным, приятно ласкала взоры тех, кто не хотел быть ханжами.

Ахиллес не послушался Агамемнона, когда тот сказал атаковать в составе основной группы войск. Ведь он пошел в бой не ради тактического успеха, а ради славы воина, прославленного в веках. Поэтому Ахиллес сказал своим доблестным берсеркерам во главе с очень колоритным и мужественным Евдорусом: "Я вам царь, а не Агамемнон. Вперед, сыны Эллады, в атаку веду вас я, герой Ахиллес!" И тут пошла сплошная высадка в Нормандии. Ахиллес со своим летучим войском всех изничтожил и захватил храм Аполлона, где показал презрение к троянским богам, потому что он как герой был атеист. В мимолетном сражении с Гектором, который охранял побережье, Ахиллес пощадил мужественного воина и сказал: "Не время убивать царей".

И тут пошла любовная линия, которая, как я считаю, красной нитью прошла через весь этот незаурядный фильм, потому что в храме Аполлона Ахиллес обнаружил Брисею - сестру Гектора и Орландика, дочку царя Трои. Они любили сестру, но Брисея дала обет девственности Аполлону. Но когда появился Брэдик, всем в зале стало понятно, что эта девственность перед лицом мужественного воина растает как дым. Конечно, не обошлось и без штампов, по сто раз разжеванных в других фильмах: она ему досталась как трофей, но он не воспользовался ее беспомощным положением, а соблазнил совершенно честно. Но тут режиссер в эту линию внес составляющую ссоры Ахиллеса и Агамемнона, и любовь героя с дочерью царя заиграла другими красками.

Кстати, мне очень понравилось, что Ахиллес за весь фильм не сказал никаких "я тебя люблю" Брисее. Он просто любил ее - истово и ненасытно, всем своим тренированным телом, демонстрируя нежность и желание. Как хорошо, что они не стали трепать эти избитые слова о любви, а отдали все на полунамеки тел. Ситуация еще осложняется тем, что Брисея колышется между желанием убить и любить, ведь Ахиллес - он же враг Трои! Но юность побеждает, и весь этот Аполлон может гореть огнем!

Когда фильм вдруг подошел к концу, я осознала, что очень хочу еще! Со мной такое редко бывает, чтобы ненасытность фильмом осталась даже после заканчивания. Хочу смотреть на плечи Ахиллеса, на его взрывную манеру разить врага в орлином пике, на кудри слабохарактерного, но в конце фильма отвердевшего юноши Париса, на профиль и фас настоящего семьянина и доблестного воина Гектора, сошедшегося с Ахиллесом в неравном поединке героических сердец. Да, фильм зацепил меня, и я не боюсь в этом признаться. Зацепил философией и незыблемыми истинами о том, что настоящий мужчина должен защищать свой дом и семью, а даже супергерои вроде Ахиллеса в конце концов встречают свою любовь и понимают, что раньше жили неправильно. Ахиллес не успел надышаться настоящим счастьем и был сражен в сражении как подобает герою, спасая свою возлюбленную от коварных воинов зловредного Агамемнона. И это тоже главная мысль фильма.

Бывают фильмы, которые пролетают мимо, как фанера над гнездом кукушки. Но бывают фильмы, которые надолго западают в душу своим высоким искусством, философией и незыблемыми истинами добра, любви и героичности. Посмотрев этот фильм, мы станем чище, добрее и светлее душой. Не говоря уж о том, что в картине много прекрасных мужских тел. Это тоже искусство, о чем хорошо понимали греки"...

***

Честно говоря, трудно что-то добавить к такому впечатляющему и возвышенному рассказу человека, способного оценить все тончайшие нюансы картины. Поэтому я буду совсем краток... Разумеется, не нужно рассчитывать, что это экранизация Гомера. Это просто очередной блокбастер на "историческую" тему, который задуман как блокбастер, снят как блокбастер и получился обычным блокбастером, не более и не менее. Снято вполне качественно, врать не буду. Да и смотрится, в общем, достаточно эффектно. Правда, без богов как-то пустовато, особенно для тех, кто читал первоисточник, но зато присутствует временами обнажающийся Ахиллес, что производит взрывное действие на неокрепшие девичьи души.

Нам, старым циникам, обнажающийся Ахиллес как-то по-барабану (хотя, не скрою, сразу возникает желание сходить в спортзал, попробовать убрать пузцо), а вот сцены баталий и менее пафосные персонажи - вполне понравились. Лучше всех, конечно, Гектор. Эрик Бана, его играющий, выглядит просто отлично и, на мой взгляд, наиболее точно соответствует стилю фильма. Причем Гектор, что приятно, не совсем лубочный персонаж, как это обычно бывает в подобных постановках. В исполнении Бана Гектор - фигура трагическая. Доблестный воин, отличный военачальник и примерный семьянин - но тем не менее совершает вещи фактически преступные: покрывает своего братца, который из-за своего гормонального взрыва погубил сотни людей, совершенно бесчестным образом убивает Менелая, презрев все законы того времени, ну и подчиняется "выдь на двор" Ахиллеса, что уже полный идиотизм, потому что он начальник и должен руководить обороной. Тем не менее мотивы поступков Гектора вполне объяснимы: любовь к брату и все такое. Совершенно жизненный персонаж, да и сыграно - просто отлично.

Брэд Питт мне, что интересно, совершенно не понравился, хотя как актера я его очень люблю. Но Ахиллес у них по сценарию получился совершенно лубочный: эдакий юноша-супермен, обдумывающий житье. Весь он из себя такой непобедимый герой - аж противно. Впрочем, тема "герой на службе глупого, властолюбивого и циничного царя" - вполне актуальна и Питтом сыграна неплохо. Но уж больно он там какой-то сусально-мускулистый и "лапочка Питт", по-другому и не скажешь. Я не люблю "лапочку Питта". Я люблю Питта из Snatch и "Бойцовского клуба". Но оно и понятно, что лапочка Питт там вовсе не для старых циников.

Блистательный Питер О'Тул, играющий Приама, царя Трои, - с одной стороны, великолепен, как и всегда, но с другой - как-то выпадал из общей канвы. Слишком мощен и слишком театрален. На фоне лапочки Питта это смотрелось определенным диссонансом. Одним словом, он слишком хорош для этой эффектной, но поделки... Орландо Блум сыграл Париса вполне достойно. Ровно, четко и достоверно. Сцена боя с Менелаем, когда Парис-Блум явно перепугался до чертиков, хотя старался выглядеть доблестным воином, сыграна просто отлично. Отдельно порадовали Шон Бин, к сожалению, в весьма эпизодической роли Одиссея, и весьма колоритный Винсент Риган, играющий Евдоруса, слугу Ахиллеса.

При обсуждении этого фильма его обычно очень любят сравнивать с "Гладиатором" и "Королем Артуром". Причем если по поводу "Короля Артура" практически все единодушны - в том смысле, что этот "Артур" и рядом не валялся с "Троей", - то с "Гладиатором" сравнивают намного осторожнее. Как правило, сходятся во мнении, что оба фильма поставлены очень добротно, но "Гладиатор" по сравнению с "Троей" значительно более "клюквоватее". То есть "Троя" как бы более достоверна. Однако другие говорят, что "Гладиатор" - точное предание старины глубокой, а "Троя" - фантазии Фарятьева, пардон, Петерсена.

На мой взгляд, "Троя" снята помощнее "Гладиатора". Да и персонажи намного интереснее, хотя Хоакин Феникс в "Гладиаторе" блеснул не меньше, чем Эрик Бана в "Трое". Но в общем и целом эти два фильма ("Короля Артура" я также не считаю, ибо он на порядок слабее) вполне похожи. Оба - крепко сколоченные и вполне профессионально снятые голливудские блокбастеры. "Троя", на мой взгляд, помощнее. Мы с котом Бубликом ее посмотрели с интересом. Правда, Бубель так и не понял, почему греки сколотили коня, а не кошку, но он, как известно, - оголтелый расист!

Если на Мальте киношникам повезло с погодой, то в Мексике их преследовали ураганы и ливни; последний ураган обрушился на съемочную площадку, когда работа была почти завершена. Из-за этого работа над фильмом затянулась. Бюджет, который весной 2003 года оценивался в 180 миллионов долларов, к осени явно перевалил за $200 миллионов, правда, никаких официальных данных об этом нет.
- “Есть старое изречение, что война раскрывает в людях все самое хорошее и плохое”, - размышляет продюсер и режиссер Вольфган Петерсон. “Война – беда для всех вовлеченных”.
- “Я не думаю, что какой-нибудь писатель смог бы так ясно и безошибочно описать все ужасы войны как Гомер”, - говорил Петерсон. “В его работах, человеческую драму затмевает жестокость сражений”.
- За последние 3.000 лет в нашем мире многое изменилось. Набор актеров Петерсона должен был подлинно передать драму античной жизни. Кастинг на роль непобедимого Ахиллеса был одним из ключевых. Чтобы вдохнуть в легенду жизнь, кинопроизводители пригласили Брэда Пита. “Брэд обладает достаточным талантом и магнетизмом, для этой роли”, - говорил Петерсон.
- Петерсон гордится подбором актеров собранных для этого фильма. “Нам повезло, мы удачно объединили работу молодых актеров, чьи звезды уже начинают восходить, вместе с известными актерами”,- говорил режиссер.
- Работа по воссозданию античного мира началась в Лондоне, затем переместилась на маленький остров государства Мальта. Съемки планировалось проводить на нескольких пляжах, в море, на утесах и на окраинах города, а также в городе Троя, сооруженном в форте Рикасол на площади десяти акров.
- В Мексике съемки приобрели грандиозный масштаб; мили открытых пляжей послужили зоной высадки и плацдармом для военного лагеря греческой армии. Храм Аполлона возвышается над полем битвы, где столкнулись армии 50,000 на 30,000 человек. Для съемок этой сцены были задействованы в хореографической битве несколько тысяч вооруженных и костюмированных статистов, впоследствии “умноженные” графически до необходимых масштабов.
- Ради фильма “Троя” режиссер Вольфганг Петерсен отказался от предложенного проекта “Бэтман против Супермэна”, а Брэд Питт оставил проект “Фонтан”.