Их посмотрят миллионы. Девушки будут рыдать и восхищаться. Парни – раскаиваться в неверии и признаваться в любви кабачкам. «Сумерки. Сага. Рассвет: Часть 1» навсегда засядут в анналах как лучший фильм ever. И посрамлены будут уроды, не понимающие истинного величия. Аминь. Признайтесь, красивые, такого отзыва вы ждали на этот фильм? О, боги! Где же взять столько иронии?! Вдумчиво предпоследняя серия самого дуалистичного кинопродукта последних лет горделиво выползла на все возможные экраны страны. И давайте честно: всем нам ясно, кто ее поругает, а кому еще лет пять суждено забрызгивать восхищением уютные жежешки. До полного совершеннолетия. Четкое разделение на правых и виноватых по интеллектуальному и половозрастному признаку сработало и на этот раз. И те, кому положено оргазмировать, и те, кому агонизировать – уже запланировано корчатся. Первые – в ожидаемом восхищении. Вторые – впервые от смеха. К черту рассуждения о вкусе! Давайте посмеемся вместе с первым режиссером, сумевшим выстебать «девачковый роман с кровью». Да так, что ни Мейер (люто продюсировавшая каждый миллиметр пленки), ни тру фэны (простите, фэнки) ничего не заметили.

Реки, леса, особняк и неправильный прикус. Да-да, вы не ошиблись: Бэлла вот-вот попадет туда, куда некоторым от рождения невтерпеж. Союз упыря и буратины назначен уже на завтра. Тот, что попрохладнее готов к мальчишнику (скажи нет стриптизершам!), та, что горячая-эстонская (пока) обещает быть у алтаря в белом. Вокруг ясноглазые красавицы оптом разносят полутонные бревна, не снимая шпилек. Впереди – дурные сны, массово облупленные розы и саркастическое «пока смерть не разлучит нас». Все рыдают от умиления. Многие длинно говорят. В салате не спит никто – не комильфо. Запахнет песьим духом, и в бочку всеобщего нектара капнет еще одна слеза, горькая. Молодой человек в рубашке (почему?!) расстроится, оволосится и убежит. Но осадочек останется.

Дальше будет Рио, остров, эпиляция и шахматы. Секс? Возможно. Рейтинг и мормонка Мейер позволят только елозящую тщедушную спину да искалеченную кровать. Потом Бэллу вырвет и случится живот. Все это займет чуть больше часа вашего времени. Оставшиеся сорок минут поделят чудеса грима и битва за аборт. Рожать или не рожать от умертвия, вот в чем вопрос? Пей, дочка, пей – все натуральное. А мы пока с волками потанцуем. А если парень из семейства кабачковых и укусит пару раз – так то за ради милых красных глаз. Ах, Эдвард! Ах, Джейкоб! Ну, почему впереди осталась всего одна серия?! Жестокий пис. Не могу. Слезы душат. Где ты, Аня Носова? Только ты бы и поняла.

***

Вменяемым людям смотреть этот фильм нужно только как толстый троллинг на тонкой грани. Всем остальным – просто впитывать в себя драгоценные секунды общения с любимыми персонажами. Критика художественных достоинств исходного творения госпожи Мейер уже давно превратилась в занятие постылое и, чаще всего, кончающееся 12-сантиметровой шпилькой в висок. Есть аудитория, которая счастлива. Есть автор, который жирует. Профит. Ни одно, даже самое веское, слово не переубедит 13-летнюю девчушку с глазами, растворенными в дешевой туши, что «Сумерки» это не Библия. А потому даже если бы Паттинсон два часа ковырялся в носу на фоне Стюарт, фильм все равно бы инсталлировался в сердца миллионов. Отсюда странно только одно: почему всего лишь две серии? Одни тосты на свадьбе можно было бы растянуть минимум на четыре. Но не суть.

Приятность в этом фильме только одна. Гласно нетрадиционный Бил Кондон вдруг взглянул на Мейер-безумие чистыми мужскими глазами. И решил пошутить. В результате фильм расслоился на два уровня, где всем счастливым предложен 13-летний взгляд на мир и его жестокость, а всем невинно заволоченным в кинозал – деликатное бугога.

Основа, конечно же, для розового большинства. Тут вам и пубертатное ощущение свадьбы (подготовка – это примерка неудобных туфель, кругом лепестки, все танцуют, платье длиною в жизнь). И такой же медовый месяц (в Рио на машине, в водопад с голой спиной). Половые отношения (шахматы, шахматы, шахматы, почему-то треснутая кровать). И, наконец, немножко беременность (она случается за десять дней, от нее страшнеют, в процессе нужно лежать и ждать конца). И, конечно же, много Эдварда, чуть меньше Джейкоба и эпизодический Чарли. В общем, вы поняли, что я просто шовинист и сволочь, а фильм супер.

Слой номер два куда более игрив. Несмотря на Мейер на загривке, Кондон умудрился опошлить дурацкими тостами мечтательную свадьбу, вставить в брачную ночь бритье ног и майку-алкоголичку. Питье первой отрицательной из макдональдсовского стаканчика – это уже грань истерики. Подбор имени, типа Эджей (Эдвард+Джейкоб) – бурные аплодисменты в зале. А по-моргуновски здоровенный шприц «с ядом» и спасительное обгрызание трупа – самый катарсис. Подобных подковырок по фильму разбросаны сотни. Они-то и тянут ленту из мейеровского болота.

Все остальное, как и раньше, великолепно. Правда, девочки? Целый спецэффект из «Доктора Хауса» про войну кровяных телец. Танцы с ростовыми куклами («битва» кровососов с волколаками). Отличные актеры (у Стюарт огромный мимический арсенал, Паттинсон – настоящий мужчина, Лотнер – очень эмоционален). Калейдоскоп событий и напряженный саспенс. И море любви.

В общем, кому розовый рассвет, а кому и долгожданный закат. Всего одна серия осталась, мужчины. Терпим и восхищаемся. Кондон обещал – Кондон сделает. А то, что медленно, так попробуй столь гениальное творение вручную закатай. К шедеврам в Голливуде подход особый.