Разные в жизни бывают эксперименты. Мне давно хотелось своими глазами посмотреть на Роберта Паттинсона. Чтобы, понимаешь, знать, о чем говорят. Фильм про цирк и Великую Депрессию – не самый плохой повод, чтобы познакомиться с Робертом Паттинсоном. Мораль фильма проста, как стертая монета. При этом, он совершенно неотразим и очистительно позитивен.

Молодой поляк Джейкоб Дженковский живет в Америке и учится на ветеринара. Будущее кажется ясным, от края до края горизонта протянулась безупречная радуга. Но жизнь – такая штука: твои планы на будущее всегда разыгрывает кто-то другой. Родители Джейка разбиваются в катастрофе. Тотчас оказывается, что дом был заложен в банке, а платежи просрочены. Поэтому Джейку жить негде и не с кем. Обрывая связи с внешним миром, он покидает родной город и вскакивает на первый проходящий мимо поезд, на котором, оказывается, кочует великолепный цирк братьев Бензини. Его главное украшение – наездница Марлена, первое же появление которой восстанавливает для Джейка радугу на горизонте. Все портит одна деталь: Марлена – жена директора цирка Августа Розенблюта, циника, сатрапа и деспота.

Для начала – о Паттинсоне. Вскрытие показало, что пациент скорее жив, чем мертв. При прочих хороших условиях, с ним вполне можно иметь дело. Меня всегда настораживали его похмельные глаза, таящих неземную муть. Когда смотришь на них в фотографической статике, трудно представить, что этот человек может играть людей, которые каждый день ложатся спать. Но в динамике впечатление совершенно другое. Мимика у Паттинсона ненапряжная, пластика отменная, и все это, как сказал бы Сильвестр Сталлоне, «вместе хорошо работает». Роль, правда, приторная, но тут уж Паттинсон не при чем.

Вообще, фильм «леденцовый», очень красивый, светящийся каким-то неземным волшебством – но совершенно одномерный, как лист бумаги с одним-единственным на нем словом. И слово это, конечно – «любовь». Его делали как сказку – и явно переборщили. Даже Кристоф Вальц, без труда держащий первенство в этом шоу, делает это нарочито, совершенно без тормозов, заводя своего директора цирка за грань реальности. Тем не менее, в распоряжении Вальца – несколько сцен, позволяющих ему показать, кто здесь главный. И с людьми это работает. Но как только появляется красавица Рози, слониха со знанием польского, Вальц утирается и скромно отступает в уголок. Вот кто, в итоге, крадет и шоу, и развязку этой сиропной истории!

И этот слон в цирковой лавке делает историю куда более человечной.
     

В Америке всегда необъяснимо боялись поляков. То ли из-за непроизносимых звукосочетаний. То ли из-за загадочной славянской души. А, может, просто в формате национального извращения. Сути это не меняет. Рядовой американец абсолютно уверен, что понять поляка могут только животные. Макаки там, выхухоли и, возможно, слоны. Фильм «Воды слонам!» – отличное тому доказательство. Стандартный любовный треугольник, разбавленный польскими нотками и безжалостно брошенный в жерло всепоглощающего цирка. Но там, где должно было быть смешно, получилось пресно. А где задумывалось жестко, вышло тускло. И то, что могло стать бомбой от режиссера «Константина», испустило жалкий голливудский пшик. В дебрях которого потерялся и харизматичный Кристофер Вальц, и милейшая Риз Уизерспун со всеми ее ямочками на щеках.Что же до кумира молодежи Паттинсона, то у него не срослось традиционно. Ведь если верить мысли, вынесенной в цитату, он мертв уже давно. Хотя, вампирам это обычно не мешает.

Потеряв в ужасной автокатастрофе родителей, будущий ветеринар Джейкоб остается один на один с Великой депрессией. Без денег, диплома, крыши над головой и идей на будущее. Как результат — парень долго бродит по шпалам, а потом очертя голову прыгает. Но почему-то не под поезд, а непосредственно внутрь состава. Там братья-поляки сначала дружелюбно пресуют новичка, а потом угощают паленым виски и надеждой. Оказывается, поезд этот — не просто состав «Москва — Анадырь», а очень даже бродячий цирк братьев Бензини. И цирку нужны талантливые уборщики навоза. Самих братьев уже давно ловят где-то под Магаданом, а потому кунсткамерой правит местный полубог Август. Шестьдесят кило ярости и предприимивости, заточенные в оболочку циркового психопата. В свободное от поедания христианских младенцев время этот милейший парень пьет дефицитное шампанское и сбрасывает с поезда неугодных артистов. Отмороженный польский ветеринар никак не мог понравиться этому ироду. Но почему-то понравился. И, как следствие, получил работу и ворох проблем на беспокойный зад.

Ведь к Джейкобу воспылал теплом не только Август, но и его законная супружница Марлена. А потом еще и свежеприобретенная слониха Рози. И если близость с ушастой звездой директор бы парню простил, то обмен жидкостями со звездой блондинистой стал явным перебором. Тут бы молодому да раннему и сгинуть в канаве. Но, слоны, в совершенстве владеющие польским, оказались слишком серьезным оружием. И тому, кто этого не учел, пришлось щедро пораскинуть мозгами. Все остальные жили долго и счастливо. И умерли почти в один день.

***

Что я вам хочу сказать, ребята. Учите польский — и слоны ваши. Режисер Фрэнсис Лоуренс, безраздельно увлекшийся этим откровением, так и не смог вырваться из его цепких лап. И драма, обещавшая в трейлере цыганские страсти со слонами наголо, превратилась в опереточную мелодрамку вперемешку с цирковыми анекдотами. А ведь у режиссера за плечами были солидные козыри в лице двух его предыдущих картин («Константин» и «Я легенда») и заманчивых актерских физиономий.

Но концептуальность на пару с красивой картинкой отправилась курить бамбук. Ни адских запилов Джона Константиныча, ни отрешенной силы пустынного Нью-Йорка. Все сплошь открыточный цирк с бородатыми боянами. И только будто нарисованный акварелью поезд в ночном лесу тянет на изюминку. Но она тонет в потоках обывательщины и старосветскости.

Что же до проплаченных персоналий, то и они почему-то все больше беззубят. Многие критики рассыпались елеем на израненную игру вампира всея Америки Робика Патисонского. Я честно искал эту самую игру, цепляясь глазом за малейшее ее подобие. Но номер не прошел. Нам снова предлагают отмороженную летучую мышь заместо румяного парубка. Те же отрешенные взгляды, то же неловкое молчание и сахарно-смущенная улыбка. Возможно, человек, пять лет подряд препарировавший, кастрировавший и лазивший в коровьи задницы, и должен выглядеть отчаянно пубертирующим дауном. Тогда актерское перевоплощение Роберта шикарно. В противном случае это очередной плевок в вечность.

Не порадовала и шоколадная Риз Уизерспун. Ее Марлена выступила королевой картонного переигрывания и принцессой разбитых сердец. В фильме «Три орешка для золушки» этот образ взорвал бы мозг. Но здесь откровенно не катит.

Зато на этом фоне роскошно зубодробит активно набирающий баллы Кристофер Вальц. Со времен тарантиновых «Ублюдков» парень реально зацепился за высшую лигу и не сдает ни пяди. Его Август — просто милейший псих. Истеричный, дурной и жестокий, одним взглядом дающий такую хроматическую гамму, что зубы стучат. Но одного психа явно мало, чтобы зажечь болото. И кваканье более модных коллег по цеху одолевает-таки его сумасшедшие крики. А жаль.

Жаль, что неплохое по задумке кино скатилось в традиционное голливудское торжество справедливости и единение флоры с фауной. Ведь на той же самой фактуре можно было сбацать любую кадриль — от «Мулен Руж» до «Отелло», но все ограничилось хэппиэндовым вариантом «Каштанки» с сильным польским акцентом. И в этом фильм сильно напоминает родную белорусскую зарплату. И не ждешь от нее ничего особенного, а все равно умудряется разочаровывать. Не зря же Вадик Галыгин в своем незабвенном «Польском часе» называл ее «пше пшик». Пшик и есть.